Светлана Васильевна Кекова - Цветная Триодь

Светлана Кекова ЦВЕТНАЯ ТРИОДЬ

* * *

В лесу прохладном цветёт кислица

и слышится песнь дрозда.

Душа проводит два дня как птица,

ища для себя гнезда.

Душа не может в озёрной глади

увидеть своё лицо —

иконой неба в цветном окладе

становится озерцо.

Земля покрыла сухое тело,

на землю легла сирень…

Какую песню неслышно пела

душа моя в третий день?

Да, ей, бездомной, уже не надо

Цветную листать Триодь —

селенья рая и пропасть ада

покажет душе Господь.

И будет ветка стекло царапать

и солнце сиять, как медь,

и будут слёзы неслышно капать,

а сердце — страдать и петь.

* * *

Не нужно искать утешенья нигде —

ни в беглой воде, ни в зелёной звезде,

ни в звуках волшебного рога,

а только у Господа Бога.

В воде, как дитя, вырастает коралл,

вздыхает в заветных глубинах:

— Зачем Ты, о Боже, меня покарал,

лишив меня крыл голубиных? —

— Не нужно себя разрешать от оков,

как воду реки — от воды родников:

попробуй достать из-под спуда

простую надежду на чудо. —

А голубь вздыхает, летя над водой:

— Один я остался на свете,

хотел бы питаться я пеной седой

и плакать, как малые дети. —

— Не нужно тревожить заветных могил,

покуда последний твой час не пробил,

не плачь перед самою смертью,

а веруй Его милосердью. —

Зелёная гаснет на небе звезда,

шепча: я под утро воскресну —,

а ставшая бурным потоком вода

не хочет заглядывать в бездну.

— Ты тоже, любимый, туда не смотри,

под утро солёные слёзы утри —

пусть голубь воркует приблудный

и День приближается Судный…

* * *

Виден в небе Овен сквозь глаз Тельца.

На цветах в июле нежна пыльца.

Не скрывай от нас Своего лица.

Чьи рога, как лира, а глаз — агат?

Проплывает облако, как фрегат.

Тот, кто знал, что беден, — тот был богат.

Он одной рукой открывал ларцы,

а другой ломал от куска мацы,

за лачугу он отдавал дворцы.

Млечный путь широк, как река Десна.

Человеку земная судьба тесна.

Он в её тисках, как в оковах сна.

Он бы мог ещё совершить бросок

через глину, камни, морской песок,

чтобы воздух был, как вода, высок.

Чтоб вода была, словно жизнь, быстра,

и стояла смерть, как её сестра

среди пламени Твоего костра,

где сгорает вечно солома звёзд;

где над бездной ада — висячий мост,

на мосту — поэт, словно певчий дрозд.

Он восславит Господа в узах сна,

он ещё поймёт, в чём его вина, —

жизнь ему служанка, а смерть — жена,

а рабыня-рифма несёт кувшин,

у подножий слов иль у их вершин

омывает молча следы морщин

с Твоего лица…

* * *

Совершает грехи и томится виной

на невинной земле человек земляной.

Он встаёт, как ребёнок, на шаткий мосток,

через реку, вершащую путь на восток,

на восток, на восток, где небесный алтарь

бирюзу и лазурь превращает в янтарь.

Он под небом стоит, не подняв головы,

только слышит

младенческий лепет листвы,

щебетание птиц и молчание рыб,

что плывут под водою, хвостом шевеля,

и, ладони наполнивши ладаном лип,

непрерывной хвалой отвечает земля,

вознося фимиам дорогим небесам…

А в реке плодоносный сгущается ил,

и слепой человек удивляется сам —

что, он, глиняный, перстный,

с собой сотворил?

Он ходил по земле, не оставив следа,

он в родник обручальное бросил кольцо,

неожиданно понял, что только вода,

омывая грехи, освежает лицо,

что любить без ответа —

не стоит трудов,

что живут с ощущеньем своей правоты

лишь слепые жильцы

земляных городов —

черви, лярвы, личинки, медведки, кроты.

А вода всё бежит и бежит на восток,

появляется месяца слабый росток,

а когда он начнёт и сиять, и цвести,

ты меня, человек, пожалей и прости.

* * *

О мгновеньи меж Рыбой и Овном,

о поэте с --">