Брюс Холланд Роджерс - Спасательный шлюп в полыхающем море

исправно, а ведь выцарапать у него копеечку нынче нелегко.

На экране я рассказывал репортёрам о световой сигнализации, которой оснастил интерфейсную комнату. Сигналы показывали непогоду по шкале от «предупреждения маломерным судам» через «штормовое предупреждение» до «урагана», с соответствующими морскими флагами, дорисованными рядом. Надежда на дружный смех не оправдалась.

— Можно ли нам расспросить ваш компьютер? — осведомился один репортёр.

Я забубнил что-то в духе: мол, интерфейс пока зачаточный, но разработать его помогает сам ПТС, и скоро общаться с ним будет так же легко, как с человеком.

Меня заслонил Бирли.

— Внесём ясность. ПТС — не компьютер. ПТС — информационная структура, носитель искусственного интеллекта. ПТС сопряжён с компьютерами, может считывать цифровые данные, их тасовать, но это машина аналоговая. Когда-нибудь ПТС станет вместилищем человеческого сознания. Можете назвать его иначе — банк разума.

— Никто не понимает, и пресс-конференция тут не поможет. — Ричардсон посмотрел на меня. — Ты ведь тоже не понимаешь, Маас?

— Не понимаю даже, о чём ты.

— Синтез самосознания — проект интересный. И поместить человеческое сознание в ящик… ловкий был бы фокус, поучительный. То есть я «за» — попробуем, пусть и не выйдет. Скорее всего, не выйдет. Да и найди мы техническое решение, встаёт вопрос посерьёзнее.

— И какой же?

— Что такое «жить»? Что такое «умереть»? Пока удовлетворительного ответа у нас нет, зачем стремиться к вечной жизни?

— Зачем? Да потому, что я не хочу умирать! — Я добавил, уже тише: — А ты?

Ричардсон не смотрел на меня. Он взял со стола индийскую статуэтку и откинулся в кресле, на неё глядя. Потом молча поставил обратно.

Статуэтка человека, танцующего в круге пламени.

* * *

На следующей неделе Бирли дезертировал.

— Разрыв церебральной аневризмы во сне, — сообщил мне по видеосвязи один из поверенных старика.

В завещании не оговаривалось наше финансирование. Он ушёл первым — и выкручивайтесь, как знаете. Поверенный прислал мне копию завещания, чтобы я убедился сам.

— Тут призадумаешься, да? — сказал он, имея в виду скоропостижную смерть.

Я, конечно, задумался. Пульс мой отстукивал так сильно, как никогда. Тик-так, тик-так. Но думал я и другое:

Говнюк. Дезертир.

Бросил меня умирать.

* * *

Через несколько недель, в интерфейсной комнате, я сказал Ричардсону:

— У нас неприятности.

ПТС уже обзавёлся голосом, и Ричардсон спросил:

— ПТС, что ты об этом думаешь?

— Я не знаю, что об этом думать, — произнёс механический голос. Модуляции почти человеческие, но всё-таки есть в них пока что-то искусственное — звать репортёров ещё рано. — Я не вполне понимаю, что доктор Маас называет «неприятностями». Я не уверен, сколь широко надо трактовать местоимение «мы».

— Зуб даю, он хочет сказать, что с финансированием у нашего проекта полный афедрон, — пояснил Ричардсон.

— Афедрон? — переспросил ПТС.

— Задница.

— А. — Пауза. — Понимаю.

Ричардсон расплылся в улыбке.

— Моя твоя понимай.

Я только отмахнулся.

— Конгресс передумал нас финансировать. Я обзвонил представителей, плясавших под дудку Бирли, но мы говорим на разных языках. Находить общий язык умел только он. И уж конечно, я-то не смогу зачаровать электорат.

— А как же лоббистка, которую мы наняли?

— Она весь день на телефоне и с жаром рассказывает мне, насколько плохи дела. Говорит, делает всё возможное. — Я упал в кресло. — И надо же было засранцу умереть.

И уволочь за собой нас. Неужто вашингтонские сволочи не понимают, каковы ставки? Это вам не фундаментальная наука, которой можно пожертвовать, когда не хватает бюджета. Речь о жизни и смерти!

Тик-так, тик-так.

Моей жизни. Моей смерти!

— Насколько всё плохо? — спросил Ричардсон.

— Хуже некуда.

— Отлично. — Он улыбнулся. — Загнанные в угол огрызаются.

* * *

Мы едва успели. В финансировании было отказано на голосовании палаты представителей, оно было спасено сенатом и снова зарезано согласительным комитетом. Две недели спустя мы потеряли и бухгалтера, — сказал, что не хочет в тюрьму, — но к тому времени поняли, что плыть в стремнине цифровых заявок и электронных денежных переводов лучше всего с помощью ПТС. Самим нам за цифрами не угнаться, но ПТС, с его почти человеческой хитростью и цифровой --">