(sladdkova) - Плутон (СИ)

========== • ==========

играя в незнакомую

игру,

никогда не делай

первого хода

Чайлду девятнадцать и это крах всему, что было создано ранее.

Когда мужчина смотрит на своего «сына», Чжунли начинает понимать, что все кардинально поменялось. Почти всю свою жизнь он проводил на работе и в поездках, за рыжим и бесстыжим же чаще всего присматривали Венти и Сяо, его партнёр, пока Чжунли был в разъездах. Он пропустил много моментов в жизни парня. И пропустил момент, когда из нескладного мальчишки тот превратился в человека, которого хотелось не только оберегать, но и попробовать на вкус.

И да, Моракс, правда, жалел о том, что пропустил моменты из детства Чайлда.

И дети действительно быстро растут.

Чжунли сорок шесть. Аяксу девятнадцать. И это пиздец.

Это, блядь, невозможно выносить.

Раньше, когда Тарталья поднимал вопрос об их отношениях два года назад, он был ещё совсем малышом, глупым подростком, который хотел то, что ему дать не могли.

Сейчас же, когда Чжунли возвращается из поездки, Тарталья уже заканчивает первый курс колледжа и выглядит совсем не так, как Чжунли себе представлял.

Его встречают крепким рукопожатием, а цепкие голубые глаза осматривают с ног до головы, будто сканируют. Внутри все переворачивается от этой теплоты в зрачках.

— Признавайся, ты вампир? — смеётся Чайлд, пока они идут по торговому центру в поисках кафе.

Чжунли на самом деле смешно. Чайлд все тот же.

— Ты мне льстишь. Я старею так же, как все люди, — Чжунли прячет улыбку в кулаке, наблюдая за «сыном».

Но на Чжунли до сих пор оборачиваются, он знает, что выглядит хорошо, на десять из десяти, и сегодня ему хотелось быть особенным для Тартальи, поэтому он надел один из своих лучших костюмов. Они так долго не виделись. Так долго не общались, но Чжунли даже рад, что так вышло.

Сейчас Чайлд самостоятельная единица в обществе; он рассказывает ему, что подрабатывает в кафе баристой, что уже влился в студенческий совет и играет в команде по футболу за университет.

Чайлд говорит и говорит, а Чжунли не может думать ни о чем другом, кроме как дотронуться до этого красивого тела, попробовать языком ароматную сладость.

Так хочется прикусить его мягкую кожу на бедрах зубами и трахнуть до потери сознания. И он медленно сжимает лежащую на столике руку Тартальи, пока тот не замолкает и — о, Господи — мило краснеет самыми кончиками ушей.

Его рыжие волосы топорщатся в разные стороны, как огненные всполохи, и Чжунли представил, как трахает Чайлда на белоснежном покрывале кровати и держит его отросшие пряди в кулаке, будто усмирил огонь собственными руками.

Это было бы отлично. Паршивец давно напрашивался на это.

Хотя Чайлда не хочется просто трахнуть, как было раньше, Чайлда хочется изнасиловать, привязать к кровати и не выпускать в светлый мир никогда.

Он же его.

Его ведь? Да.

Буквы врать не станут никогда.

Чжунли сглатывает, костяшкой поглаживая запястье, почти у самого своего имени, и сжимает руку сильнее.

— Я… скучал, пап, — шепчет Чайлд и краснеет ещё сильнее.

Чжунли переставляет ногу на ногу, ощущая, как головка больно упирается в ширинку.

— Давай уйдем отсюда? — прямо говорит Чжунли, потому что сил терпеть уже нет.

Их просто не осталось, потому что невыразимо хочется прижаться к Чайлду и не отпускать больше никогда. Аякс краснеет еще сильнее, и кивает.

Они в итоге не доходят даже до гостиной. Аякс садится на колени перед Мораксом, стоит ему закрыть дверь на замок. Его рот горячий, а язык непозволительно умелый, но Чжунли знает, что тот бы не посмел быть с кем-то, кроме него.

Он так сладко и тихо стонет, посылая импульсы по телу, пока Чжунли быстро трахает его горло, но не хочет спускать так быстро, отталкивая от себя разомлевшего парня.

Они ложатся на ароматные простыни, и у Чжунли срывает крышу, когда пальцы юноши начинают разрабатывать собственное отверстие.

— Я так долго ждал, — шепчет Чайлд, костяшками упираясь в тугую дырку, пока Чжунли облизывает его шею и помогает его члену

--">