Андрей Сергеевич Терехов - Экспериментиум

какой огромной, — не вернешься. Потому что на границе черной дыры нет ни времени, ни пространства, ни света, ни тебя. Статичная картинка, которая никогда ничего не покажет, на сомнется, не шевельнется. Мы с тобой прошли горизонт. Это ведь хорошо?

Оба молчат.

— А есть еще белые дыры — это наоборот, когда ты не можешь какого-то места достичь. Наверное, там что-то прекрасное, в этих белых дырах. Какая-то счастливая, везучая, как сука, вселенная, которая ни капли не похожа на нашу.

— Не выражайся, — голос мужчины слегка высок.

— Хочу и буду. Бедный, ты дрожишь. Дать тебе успокаивающее?

— Н-нет. Когда это ты подсела на таблетки?

— Я не подсела. Мне прописали после того срыва, но я не открывала упаковку. Подумала, нахрен, сама справлюсь. И теперь мы сами справимся. Да? Посмотри на меня. Посмотри на меня, — на стене видны два профиля, мужской и женский, друг напротив друга. — Мы пойдем в полицию и расскажем о маме. Все, что было. Его посадят, и нам ничто не будет угрожать. Мы всегда хотели это сделать — вот тебе повод. Его посадят, и мы заживем вместе. На остальных плевать. Слышишь? Плевать на них.

Тень собеседника нервно мотает головой.

— Он убьет нас. Тогда точно убьет. У него в полиции свои. В конторах. В бюро. Ты ничего не знаешь, а я видел. Просто щелкал пальцами, и…

— Тогда бежим. Уедем.

Мужчина отстраняется и уходит из круга света, затем возвращается. Точно мечется зверь по клетке. Бьет ногой по луже, и стену заляпывает грязной водой.

— Уехать. Уехать (повышает голос)! Куда уехать? На закат, в открытом кадиллаке? Куда мы уедем? Это бесперспективно.

— О, вот опять заумное словцо.

— Это обычное словцо! Господи, ты меня доведешь!

— Ты слышишь?

Откуда-то сверху звучит медленная, тоскливая мелодия, точно флейта плачет на могиле. Обе тени вытягивают шеи вверх.

— Красиво, — голос у женщины завороженный. — Это ведь оно? Это играло, когда мама уме… когда мама… (совсем тихо) Как это называется?

— Да. Оно. «Спокойной ночи, луна».

Оба молчат, затем силуэт собеседника опускает голову. Слышится низкий, вибрирующий звук.

— Мне звонят, — тихо, как приговоренный, выдавливает мужчина. Фонарь мигает и теперь светит тускло, будто вот-вот погаснет.

— Так возьми трубку.

— А вдруг?..

Напряженная пауза.

— Когда ты себе купишь телефон, где можно увидеть, кто звонит?

— Я не…

Вибрирующий звук становится надоедливым, монотонным, словно комар летает над самым ухом.

— Будь хоть раз смелым, возьми телефон.

— А если?.. Господи, у меня сердце колотится.

Гудение смолкает, у мужчины едва не подкашиваются ноги. Через несколько секунд раздается «ту-Ту» — будто приходит сообщение.

— Хоть «смс» ты прочтешь?

— Н-не… н-не м-мо…

Тень женщины выхватывает у собеседника мобильный, раздается щелчок, какой бывает при открытии «раскладушки».

— Ммм… Папа пишет, что я не ответила ему про балет, а потом оказалась вне зоны доступа. Просит передать, чтобы я ему перезвонила, если увидишь раньше. Он ничего не слышал. Успокойся.

Воцаряется глухая тишина, затем мужчина не то стонет, не то вздыхает.

— Господи, ты меня с ума сведешь. Господи, ты… Ты дура, ненормальная, невозможная, дура, у которой в голове черти что, ты…

Собеседница шлепает его по лицу. Смачно так, громко, ошеломляюще.

— Я тебе обещала, помнишь? Если ты еще раз назовешь меня дурой, или стервой, или неврастеничкой, я тебя изобью. Клянусь.

— Делай, что хочешь, — тон усталый, обиженный, — я ухожу. К черту тебя. К черту тебя и всю нашу семью. К черту! Я познакомился с одной девушкой. Я думаю, у меня с ней может получиться. Нормально. Понимаешь? Нормально, а не…

— Тогда почему ты со мной тут стоишь? Ну, говори?

— Это мерзко. Ты, я… это будет просто мерзко.

Женщина судорожно вздыхает, ее тень скребет носком туфли асфальт.

— (грустным голосом) Не говори так. То, что мы чувствуем — это чистое, доброе.

— Это мерзко! — повторяет уже громче собеседник. Его силуэт растворяется в неосвещенной части, появляется и снова пропадает, будто не хватает слов, чтобы выразить все эмоции.

— Ты хороший, добрый человек. Ты прекрасный человек, но единственного, кто способен разглядеть это в тебе, кто хочет помочь тебе стать лучше, ты сначала пытаешься соблазнить, а потом отталкиваешь. Ты понимаешь, каково мне? Зачем ты так делаешь?

— Потому что мерзко!

— Угу-угу (раздраженно). Знаешь, у --">