(Веллет) - На прощанье (СИ)

========== Часть 1 ==========

Высокий путник в надвинутом на глаза капюшоне разлепил мокрые губы и слизнул холодную сладковатую дождевую воду. Шорох дождя всегда его успокаивал, даровал душе покой — давно забытый. Но сейчас, уставший и измученный долгим переходом, путник не радовался дождю. Для ночевки нужно было искать место особенно тщательно — внимательно следя, чтобы не оказаться под старым деревом или в яме, да и просто улечься и прикрыться плащом было нельзя.

Путник понимал, конечно, что это не жизнь — шататься по лесам в опасной близости от Яруги, но сейчас, пока были еще слишком свежи шрамы недавней войны, здесь было безопаснее всего.

Пройдет несколько месяцев — и можно будет оглядеться, решить, что делать дальше. Но теперь для путника «дальше» означало только то, чтобы найти еду и ночлег на сегодня.

За спиной раздался шлепок и сочное ругательство, и путник вздохнул. Его нынешних спутников никак нельзя было назвать подходящими для совместного выживания в непростых условиях. Низкий и квадратный — поперек себя шире — краснолюд, в отличие от своих сородичей-бойцов, вовсе не был хорошим воином или толковым следопытом. Единственная от него польза — то, что он некогда был мастером-кузнецом и умел править оружие чуть ли не с помощью одних только ругательств. Во всем прочем вреда от него было больше, чем пользы: и шагал он слишком шумно, и ел много, и пожаловаться на судьбу был не дурак.

Но по сравнению со вторым спутником краснолюд был подарком небес. Второй спутник, молодой парнишка из d’hoinе, не только не владел никаким оружием, не только норовил шлепнуться или запутаться в ветках, но и в принципе не был способен к кочевой жизни. Вот только никакой другой жизни для него не осталось — после того, как его селение сгорело дотла.

И все-таки путник в капюшоне был благодарен тем, кто шел с ним рядом. Их наличие и их вера в то, что Железный Волк поможет, поддерживали и не давали впасть в мрачное забытье. Если бы путник был один, он бы, может, и сдался. Но теперь, когда от него зависели жизни — грубого краснолюда и смешного человеческого мальчишки — он уже не мог себе позволить просто так отказаться от всего.

Один раз он это уже сделал — когда сорвал с плеча нашивку бригады «Врихедд». Второй раз, если это случится, станет последним.

— Тише, — невольно уронил он, обращаясь назад.

Исенгрим давно уже перестал пытаться заглушить шум, что производили спутники, но сейчас… Что-то насторожило его, что-то заставило положить руку на эфес меча.

Он настолько редко подавал голос, что спутники собрались и сделали для себя почти невозможное — затихли.

Исенгрим сделал несколько неслышных шагов вперед, пользуясь тем, что шум дождя заглушал едва слышный шорох мокрой травы, и остановился.

— Когтезуб, — проронил он негромко.

— Что это? — рычащим шепотом осведомился краснолюд. — Зверь?

— Нет, капкан, — тихо сказал Исенгрим. — И поставили его не охотники. Точнее, охотники, но не на зверей.

— Кто? — пискнул парнишка.

Исенгрим оглянулся и увидел, как тот пятится назад, совсем не глядя, куда ступает. Реакция у бывшего скоя’таэля была отличной, но остановить ногу мальчишки, занесенную над кривой веткой, которой тот не видел, не успел бы и лучший чародей. Ветка громко хрустнула, сломалась, а сам незадачливый путешественник полетел на землю с оглушительным чавканьем и треском. И уже оттуда, дрожа всем телом, выпалил:

— Это эльфы, это они! Это они!

— Встань, — коротко бросил Исенгрим. — Даже если это «они». Встань.

— Ты не понимаешь, — мальчишка сел, подтянул к себе перемазанный грязью плащ и попытался подняться. — Они пришли, а потом, потом… Что мы им сделали?

Широко распахнутые глаза его налились слезами, а губы дрожали — то ли от воспоминаний, то ли от страха. И он закончил безнадежно:

— Если это белки, то мы уже покойники.

— Вот еще, — краснолюд заговорил громко, словно стремился своим голосом разогнать страх. — Ну, скотоели, и что? Им, поди, теперь тоже несладко. А еще с нами Железный Волк, а он тоже эльф. Эльфы с эльфами же договориться могут? Не трясись, парень, мы сейчас тихонечко этих скотоелей обойдем — и все хорошо будет.