Коллектив авторов - Хрестоматия. Историческая антропология

отсюда и (несуществующее) материнское предупреждение: не отклоняться
от тропы, не идти напрямик, чтобы без дороги ненароком не разбить бутылку. Волк — это насильник самец, а два (несуществующих) камня, которые кладутся ему в брюхо после того, как (несуществующий) охотник
извлекает оттуда бабушку и внучку, означают стерильность мужчины,
его наказание за нарушение сексуального табу. Благодаря поразительному вниманию к подробностям, отсутствовавшим в первоначальном тексте, психоаналитик вводит нас в духовный мир, который никогда не существовал — во всяком случае, до появления психоанализа.
Как можно было столь превратно истолковать текст? И дело тут не
столько в профессиональном догматизме (психоаналитики умеют манипулировать символами едва ли не вольнее поэтов), сколько в непонимании историзма народных сказок.
Фромм не упоминает источника, но скорее всего он позаимствовал
свой текст у братьев Гримм. Гриммы, в свою очередь, получили его —
вместе с «Котом в сапогах», «Синей Бородой» и несколькими другими
— от Жаннетты Хассенпфлуг, своей соседки по Касселю и близкого друга, которая узнала ее от матери, ведущей свое происхождение из семьи
французских гугенотов. Спасаясь в Германии от преследований Людовика XIV, гугеноты привнесли туда собственный сказочный репертуар.
Однако к ним эти сказки попали не прямо от народных сказителей.
Французы познакомились с ними через книги Шарля Перро, Мари Катрин д′Онуа и других авторов, когда в светских парижских кругах распро9

странилось увлечение народными сказками. Перро, главный знаток этого
литературного жанра, действительно опирался на устное творчество простых людей (возможно, главным источником материала служила для него нянька сына). Но он подправлял первооснову, чтобы угодить вкусу
салонных дам, preaeuses (так называемых «прециозниц»), а также придворных, на которых было рассчитано вышедшее в 1697 году первое печатное издание «Сказок моей матушки Гусыни» («Contes de ma mere
L′Оуè»). Значит, сказки, дошедшие до братьев Гримм через семейство
Хассенпфлугов, нельзя считать ни исконно немецкими, ни типичными для
фольклорной традиции. Впрочем, Гриммы сами признавали их литературность и офранцуженность, а потому исключили из второго издания
своих «Детских и семейных сказок» все такие произведения — за исключением «Красной Шапочки». Вероятно, она осталась в сборнике благодаря тому, что Жаннетта Хассенпфлуг присовокупила к ней счастливый конец, позаимствовав его из необыкновенно популярной в Германии сказки
«Волк и семеро козлят». Таким образом «Красная Шапочка» проникла в
германскую, а затем и в английскую литературную традицию, не дав никому заметить свое французское происхождение. Она претерпела существенные изменения, пока переходила от французских крестьян в детскую
Перро, оттуда в печать, затем на другой берег Рейна, где снова стала частью устной традиции, теперь уже гугенотской диаспоры, чтобы впоследствии опять попасть в книгу, на этот раз как произведение тевтонских лесов, а не деревенских очагов дореволюционной Франции.
Эти превращения текста нимало не волновали Фромма и множество
других интерпретаторов-психоаналитиков, которые даже не знали о них,
— прежде всего потому, что сказка более чем устраивала их в готовом
виде. Ведь она начинается с пубертатного секса (красная шапочка, которая отсутствует во французской первооснове) и заканчивается победой
Эго (спасенная девочка, которая во французских вариантах сказки обычно погибает) над Оно (или Ид — волком, которого там никто не убивает). Одним словом, все хорошо, что хорошо кончается.
Концовка представляется особенно важной Бруно Беттельгейму, последнему в ряду психоаналитиков, которые занимались «Красной Шапочкой». По его версии, ключ к этой сказке (как и ко многим другим историям), заложенная в развязке положительная идея. Счастливый конец
народных сказок, утверждает он, позволяет детям смело встречать подсознательные желания и страхи и выходить из сходных положений без
ущерба для личности — с одержавшим верх Эго и побежденным Оно. По
версии Беттельгейма, главный злодей «Красной Шапочки» — Оно, т.е.
прежде всего принцип удовольствия, который сбивает с верного пути девочку, когда она вырастает из стадии оральной фиксации (ее иллюстрирует «Гензель и Гретель»), но пока слишком мала для взрослого секса.
Однако Ид — это еще и волк, он --">