(Egord) - Конь в пальто (СИ)

========== Конь в пальто ==========

Последний глюк перед вытрезвителем — меня вязали мен… копы. Фуражки, дубинки, наручники, как положено. Все бы ничего, но это были не люди, а зайцы. Лисята, слоники, кабанчики и прочая мультяшная братия. Размером с людей, на двух ногах.

Торчал ночь в камере с себе подобными, крыл матом весь свет. Вырубился. Утром башка как ядерный реактор, но верх от низа отличал.

Пахло укропом… У порога заметил банку с рассолом! Что за акция благотрави… вари… ?

Что за фигня? Понюхал — да, рассол. Нормальный, никто туда не мочился… Первый глоток сомнения смыл, я разом опрокинул в себя литр. Жизнь на секунду показалась доброй девахой.

Дверной скрежет. Хорошо, успел тару поставить — иначе б выронил.

В проеме стоял заяц.

Человек в костюме зайца. Раздутое пузо, лапы как у Годзиллы, уши пальмами до потолка, голова с телевизор. На плече — здоровенная дубина в виде морковки. Фуражка, погоны, нашивки, — плюшевые, пестрые как гирлянды. За поясом надувные наручники.

— Все, б… ь, допился, — прошептал я.

Из прорезей под заячьей челюстью сверкнули глаза.

— Чего скис? Пришли за тобой, радуйся!

За дверью ждал еще один, жираф. Рогатенький, в шоколадных пятнах на золотистом бархате. Наперевес с игрушечным автоматом.

Меня повели…

Сзади стучали копыта, заячьи уши виляли опахалами. Я сутулился. Хотелось перекреститься.

Оказался в мрачной комнатушке. Там словно ничего не меняли с советских времен. Разве что лампочка энергосберегающая. На столе — картонная коробка.

Вскоре появилась лисичка: на макушке треугольнички, в ногах пушистое облако — хвост. Вжикнула «молния», и рыжая голова капюшоном откинулась назад.

— Маша?

— Влад, я все объясню по ходу. Переоденься.

Она уронила коробку на бок, оттуда вывалилась груда песочного меха…

Верблюд.

— Это типа шутка?..

— Влад, я же сказала…

Пришлось подчиниться. Пока я кряхтел, Маша рассказывала:

— Сейчас все на ушах стоят. В городе социальный эксперимент… Всю поднаготную ворошить долго, но основных условий два. Первое — граждане в течение трех дней должны вместо привычной одежды носить… вот это. Так же работать, гулять, развлекаться, но костюмы можно снимать лишь дома. На улицах, в общественных местах околачиваются ребята вроде этих…

Я вздрогнул — заяц за порогом дунул в футбольную пищалку-язык и довольно гыкнул.

Бред. Голова ехала каруселью… Интересно, чья?

— А второе?

Маша упаковала мои шмотки в клетчатую сумку.

— Автомобильное движение запрещено, пути в город перекрыты…

— Что?

–…потому что садиться за руль или переходить дорогу в этом тряпье — массовое самоубийство со спецэффектами. Машины, автобусы, — все молчит.

Я беспомощно пялился на отражение в зеркале. Шкура малость провисала, верблюжьи глаза оплыли сонливостью и беспонятием. Мои тоже. Я опустил руки-копыта.

— Засмеют.

— Не надейся! — ухмыльнулась Маша, сумку запихнула мне в горб. Надела лисью голову. — Пошли.

— Но…

— По пути!

Она вышла, я поплелся следом.

— Ты, главное, носи это, — прогундосил жираф. — А то наши загребут и обратно.

Обнадежил…

У сестры шажочки мелкие, элегантные: бедра сшиты вместе, но под хвостом замечалось лишь вблизи. А моя одежа волочилась как кожа толстяка после липосакции.

На улицах пестрел зоопарк! Утром прохожих обычно мало, но из-за сочных красок и толстобоких нарядов, не говоря уже о головах — гири для великана, город искрился жизнью, пенился как фруктовый коктейль. Фигуры шатались, ползли, подпрыгивали, — кому что досталось.

Рекламщики в ауте: среди такой клоунской толпы ходячую пиццу или гамбургер даже не заметят.

— Чувствую себя идиотом… — пробурчал я. — А тебе, вижу, нравится.

— Подаю пример окружающим. — Маша подмигнула. — У меня было время морально подготовиться. Я волонтер проекта.

У меня челюсть отвисла.

Когда они все успели, пока я бухал, что ли? Хотел

--">