Антон Сибиряков - Дети апокалипсиса

Антон Сибиряков. Дети апокалипсиса

«Города его сделались пустыми, землею сухою,

степью, землею, где не живет ни один человек

и где не проходит сын человеческий»

Книга пророка Иеремии. Глава 51. Стих 43.

ГУН

Мы пришли в этот городок, потому что нам некуда было больше идти. Скрытый лесами, почерневшими от радиации, он все еще дышал. Нетронутый мародерами, он вглядывался в пожелтевшее небо, темными глазами домов. Как ослепший старик, ставший отшельником, и оттого не знающий о гибели целого мира, каждое утро, встречая тусклый рассвет, он думал лишь о том, почему стало так холодно. И почему земля, вдруг, стала бесплодной.

Планета сгорела за несколько дней. Превратилась в пепел. Язвы ядерной проказы, покрыли сине-зеленое тело так быстро, что даже самые смелые прогнозы оказались пустышкой. Не многим удалось уцелеть в той войне. А те, кто выжил, вряд ли благодарят за это судьбу. В разрушенные города пришли голод и болезни. Похожие на всадников апокалипсиса, они промчались по выжженным землям, сея смерть. Но в изуродованном мире, даже такие зерна дали всходы. А всходы дали плоды. И однажды, недалеко от эпицентров взрывов, в воронке, похожей на раскуроченное материнское чрево, родилось чудовище. Зверь, томившийся в недрах нашей планеты, и ждущий своего часа.

Я видела его. Несколько лет назад, мой отряд вступил с ним в схватку на побережье разрушенного Токио. Я помню, как позеленевший океан, накатывал на запекшийся берег гнилыми волнами. И запах разложившихся трупов забивался в ноздри. Это был тот день, когда я впервые увидела океан. Столько воды…Говорят – ее никогда нельзя было пить, но сейчас, люди бы все отдали за вкус соленых брызг на губах. Я знаю, каким океан был до войны. Таким же, как небо. Синим.

Поговаривают, что зверь, выбравшийся из-под земли, сам Сатана. Что он ждал именно этой войны долгие тысячелетия, и теперь выбрался из ада, чтобы поработить остатки человеческой расы. Так было сказано в Библии. В книге, которой люди верят до сих пор. Я не знаю, правда ли это, но в том, что этот монстр пришел нас убивать, нисколько не сомневаюсь.

Наш отряд, состоявший из десяти храбрецов, меня и Лина, разбил лагерь недалеко от зараженного океана. В развалинах прибрежных районов, где тяжелая пыль, обогащенная свинцом, позволяла дышать только через маску респиратора. Нам удалось соорудить небольшой костер, который согрел бы нас холодной ночью. На нем мы разогрели скудный ужин, состоящий, как и сегодня, из консервированных бобов. Миго, наш снайпер, снова принялся шутить о том, что ночью ему предстоит прослушать вонючий концерт наших задниц. Я помню до сих пор, как челка выцветших волос, спадала ему на глаза, когда он смеялся. А мы сидели на разбитых бетонных стенах и хихикали, прожевывая опостылевшие бобы. Я посматривала украдкой на Лина, но он смеялся вместе с остальными, не замечая моих взглядов. А отблески костра играли на роговице его веселых глаз. Это были последние минуты, когда все мы были вместе. Мгновения перед тем, как вся наша жизнь, превратилась в безумный побег.

Оно появилось из темноты. Двухметровая фигура, с широкими плечами и уродливой головой, словно сшитой из кусков звериной кожи. На нем был серый плащ, с изорванными в лохмотья рукавами, и тяжелые, солдатские ботинки, со стальными носками. Мы все увидели его таким, каким он был – монстром, забравшимся в человеческое тело и разрушившим его до основания. К его правой руке, привинченная стальными болтами, крепилась военная базука, черный зев которой уже вбирал в себя наши испуганные лица. Эта тварь застала нас врасплох. Подошла неслышно, хотя, казалось, от ее тяжелых шагов, должна была дрожать сама земля.

Иногда мне снятся глаза Зверя. Злые, они смотрят на меня и, просыпаясь, я хватаюсь за оружие. Чувствую, как колотится сердце в груди, но только шершавая рукоять снайперской винтовки может меня успокоить. Я провожу пальцами по выбитым инициалам Миго, и только тогда понимаю, что спала.

В ту ночь, на побережье, когда мы столкнулись со Зверем, Лин спас мне жизнь. Но теперь, кроме меня, об этом никто не помнит. Все думают о том, как бы его бросить, потому что это он бежит, а все остальные, просто сопровождают его, следуя зову чести. Но правда в том, что в одиночку, в этом мире, все равно, не выжить. И поэтому мы идем рука об руку. Шестеро из двенадцати. Ровно половина. Все, кому удалось выжить в бойне, --">