Натан Яковлевич Эйдельман - Александр Радищев

Натан Эйдельман Александр Радищев

Александр Николаевич Радищев родился в 1749 году, и каждый, кто ладит с арифметикой, быстро сосчитает, сколько лет прошло с тех пор.

В наше время живут уже пра-пра-пра-правнуки этого человека, а мы его не забываем, да и не забудем.

За что же, за какие славные дела, названы именем Радищева улицы, музеи, библиотеки, школы, пароходы?

Вот об этом и пойдёт рассказ.

МОЖНО ЛИ НЯНЮ ПРОДАТЬ?

Няня Саши Радищева Прасковья Клементьевна ничего так не любила, как пить кофе.

— Как чашек пять выпью, — говорила она, — так и свет вижу, а без того умерла бы в три дня. Спасибо папеньке и маменьке твоим, что дорогого кофию для меня не жалеют. Добрые господа, не то, что Зубовы!

— А чем Зубовы плохи? — спрашивает Саша про соседних помещиков, которых несколько раз видел в коляске и верхом.

— Да всем плохи! Отняли у своих крестьян землю, отняли скотину и заставляют работать всё время только на себя. А чтоб те с голоду не умирали, кормят их на господском дворе один раз в день, наливают щей в корыто — как свиньям. Мне даже сон страшный приснился, будто меня твой батюшка Зубовым продал.

— Как продал? — испуганно спрашивает маленький Саша. — Разве тебя можно продать?

— А как же? — засмеялась няня. — Ещё как можно. Уж не меньше ста рублей за такую мастерицу, как я, можно взять. Вот слушаться меня не станешь, не нужна будет нянька, глядишь, и продадут.

— Никогда не позволю тебя продать, никому не дам! — топает Саша ногой и готов заплакать.

— Добрый ты мальчик, — вздыхает няня. — Бог даст, вырастешь и хозяином будешь добрым.

— Не хочу быть хозяином, — кричит Саша, — не хочу!

— Как же не хочешь, тебе, наверное, тысячи полторы мужиков достанется. Богатство!

Мальчик в слезах убегает к родителям.

Мать говорит отцу:

— У Саши чувствительное сердце.

Отец задумывается:

— Чувствительным жить труднее. Пора Сашу учить уму-разуму, но в деревне что же у нас за учение? Только нянька сказки рассказывает. Слава богу, хоть по-русски читать и писать выучили. Но этого ещё очень мало. Теперь нашему брату помещику без французского языка шагу не сделать. Да где найти француза в наших лесах и степях? Надо Сашу в Москву везти.

БУДЕШЬ ЛИ СЧАСТЛИВЫМ, КОГДА ДРУГИЕ НЕСЧАСТНЫ?

Тогдашняя Москва показалась бы нам сегодня городом маленьким и тихим. Дома не выше двух-трёх этажей, вместо машин — кареты, вместо электрических лампочек — свечи. Немало, правда, старинных дворцов, церквей. И Кремль уже был почти такой, как теперь.

А Саша Радищев решил, что город — огромный, больше и быть не может. Поселился он у дяди, в школу не ходил, к нему учителя сами ходили.

По-французски быстро заговорил, позже по-немецки, по-английски, по-латински, по-итальянски — пять иностранных языков и родной русский! На всех этих языках он много и охотно читал. Любимыми же книгами Саши Радищева были те самые, которые и сегодня все дети читают: арабские сказки «Тысяча и одна ночь», «Робинзон Крузо», «Путешествия Гулливера», «Мифы Древней Греции».

Однажды все жители города, и мальчик, конечно, тоже, высыпали на улицу, откуда доносилось весёлое пение, крики, выстрелы. Навстречу им двигалось двести колесниц, а в каждую запряжено несколько волов.

На колесницах и возле них прыгали, танцевали, кривлялись тысячи людей в масках, изображая козлов, обезьян, котов, свиней. Кувыркались акробаты, визжали дети, напуганные медведем, а зверь вдруг захохотал и язык показал.

--">