(LukavayaKate) - Малёк (СИ)

ответ на эту улыбку тоже хотелось улыбнуться, что Томас и сделал, решив не обращать внимания на это «Томми», ведь он не был каким-то карапузом, месяц назад ему исполнилось целых семь.

Кстати, Ньют выглядел даже младше Томаса, только в глазах у него мелькало что-то похожее на взгляд папы за обедом, как если бы блондин очень хотел научить Тома уму-разуму, но боялся обидеть или сказать что-то не то.

— Я приехал еще в мае, — наконец сказал Том, оторвавшись от разглядывания улыбки Ньюта. Как бы он ни хотел признавать, а мальчишка ему нравился, даже с учетом будущего раздела яблок.

— Прячься, — вдруг зашептал Ньют и дернул Томаса за руку вниз, исчезая в листве вместе с головой. Том не успел ничего понять, а Ньют уже сидел рядом с ним на корточках и прикладывал палец к губам, призывая к тишине. Сердце у Томаса стучало как ненормальное, как игрушки из старых дедушкиных часов, где два медведя рубили дрова, по очереди взмахивая крохотными топорами. Ньют сидел близко-близко, от него пахло яблоками, горечью мягкой кожуры веток, порошка и почему-то пруда. Может, перед этим мальчик был на пруду, ловил изумрудных лягушек? А если нет? Вдруг он и не знает про тот фантастический пруд, откуда по ночам вылезает водяной и ухает потом под окнами Томаса, тоже желая послушать мамины сказки?

— Там пес, — прошептал Ньют, склонившись к уху Томаса. Дыхание у него тоже пахло яблоками и Том поежился, по спине побежали мурашки.

— Какой еще пес? — также едва слышно шепнул Томас. Воображение у него тут же нарисовало четырехногое чудище, со свирепым оскалом, зубами во всю длину мальчишеского тела, с блестящими красными глазами. А уж рычать тот пес должен был точно как камни сыпятся с горы — громко и устрашающе.

— Волшебный пес, — улыбнулся Ньют, — но ты не бойся, он добрый.

— Да не вижу я, — возмутился Томми, выглядывая в небо из-за тонкого плеча Ньюта. Ни о каких волшебных псах в этом саду он и слыхом не слыхивал, да и кто-то другой бы его точно увидел. А так, все это больше напоминало игру, где Ньют решил пошалить. — Если бы там был пес, я бы увидел, — обиженно добавил мальчик.

— Да посмотри же, — Ньют потянул его наверх, прижимая к себе, чтобы не упал. Еще навернется на землю, да отшибет себе что-нибудь, с такого станется. Он обнял мальчика одной рукой и зашептал в щеку, другой рукой указывая в проем меж веток.

Томас пыхтел, щурился, жалобно вздыхал, пытался отпихнуть от себя Ньюта, потому что ну слишком уж этот белобрысый обнаглел, опекает его как какого-то малыша несмышленого. Защищает, поучает, достал!

— Томми, смотри… — протянул Ньют свистящим шепотом и повернул его голову в том направлении, где вдруг что-то зашебуршало упавшими яблоками. Послышался громкий «Чавк!» и их яблонька содрогнулась. Томас почувствовал, как в ноздрях защекотало, у него ведь была аллергия на шерсть. Где-то точно было животное, но в волшебстве Томас все же сомневался, хотя и надеялся, что Ньют не шутит.

— Ниче… — хотел снова пожаловаться Том, как краем глаза смог уловить движение. Ветки соседних яблонь зашумели, было слышно, как сквозь яблоневый ряд продиралось что-то большое. Но Том смог увидеть лишь тень, да кажется, кусочек белой шерсти.

— Дурачок, — Ньют улыбался и выглядел крайне довольным собой, вновь хватая спелое яблоко. И как он только мог их есть в таком количестве? У самого Тома даже живот бурчал от неудовольствия. — Сейчас он подойдет поближе и можно смотреть.

— К нам подойдет? — ошеломленный, забывший про всякие обиды Томас распахнул карие глаза и сдул с лица длинную темную челку. Он давно просил маму подстричь его, но она умилялась его густым шелковистым волосам и каждый раз резала ровно до кончиков ушей.

— Конечно, — буркнул Ньют с набитым ртом, — это же наш пес.

— Наш? — удивился Том.

— Еще бы! Твой и мой.

Ньют выглядел очень уверенным мальчиком. Его волосы опять взбились на голове в целое воздушное белоснежное безе, Томасу так и хотелось провести по ним ладошкой. Он заметил, что в локонах Ньюта запутались сухие листочки и аккуратно вытащил их из шевелюры по одному, сделав вид, что совсем не засмущался. Щеки Ньюта тоже горели огнем, ярко выделялись пятна румянца на молочной коже.

— Так он добрый? — опять прервал молчание

--">