Лариса Анатольевна Львова - Гнус (СИ)

не отпускаю никого!

   - Вадим, ты с ума сошёл? Товарищ называется! - развопился от боли и рези в веках Илья.

   - Я Гнус. И никакая кость меня не остановит. Предупреждаю: не верь сказкам, - прожужжало прямо в уши Илье. И он яростно стал их чесать, раздирая кожу.

   Знал, что расчёсы усиливают проникновение яда и отёк. Но не смог остановиться, только прохрипел:

   - А тебе-то что, верю я или не верю?

   - Мне обещано, что я не сдохну по осени, как вся мошка. Вернусь в Нижний мир и стану ждать весны. - Жужжание стало гудением, подобным трансформаторному, только злее, яростнее - по нарастающей. - Не верь сказкам и спаси себя, если сможешь. Но лучше не спасай и верь. Я всё равно тебя зажалю до смерти.

   Илья уже ничего не видел из-за крошечных ранок на веках. Не слышал из-за боли в раздутых ушах. Он мог только швырнуть кость в плотное облако летучей смерти. И не успел понять, что гудение стихло, свалился без чувств.

   Очнулись горе-рыбаки в районной больнице. Их спасли местные, которые завернули с рыбалки на ночёвку. После лечения Илья и Вадим отправились сразу в районную полицию для явки с повинной. Такой их поступок не совсем поняли: народ любит чем попало травиться. Не сказали бы - никто и не узнал бы о преступлении.

   Но убийцы оказались чокнутыми: один, услышав гудение вскипевшего чайника, залез под стол и заверещал пойманным в петлю зайцем. Другой предпочитал беседовать, сидя на полу и то и дело прижимаясь ухом к линолеуму.

   На вопрос следователя: "К чему вы прислушиваетесь?" - ответил:

   - К рыбе. Вдруг шевелится, ищет меня?

   Больных увезли. Одного - в психушку, другого - в частный санаторий на юге страны.

   ***

   Юёр не пошёл туда, где веками стоял прежний страж. Он покинул лес, отправился поближе к тундре - к тому месту, где из рёбер чудовищной рыбы вырываются чёрные облака. Подальше от "гнуса", наступающего на заповедные места силы, попирающего его законы.

   Но правда исхода в том, что Юёр боялся встретиться однажды с тем, кто передал ему границы. А вдруг его наставника отпустят оттуда, где трясина тянется к своей крыше? Уж очень страшно признаться: он, преемник, дважды отступил от правил, которые должен защищать. И самое страшное - Юёр ни на миг не пожалел, что сделал это. Если уж берёшь под покровительство живых тварей, так нельзя отказаться и от людей.

   А ещё Юёр хотел первым встретиться с рыбой, если она вдруг окажется способной выйти в Средний мир. И ничего, если это будет его первый и последний проигранный бой. И третье нарушение законов всех Миров.

--">