(verter_osot) - Дружба крепкая (СИ)

мире у нее были живы родители, она бы уже профессионально занималась фотографией — и не знала бы никогда, что приведения, демоны и прочая потусторонняя кодла существуют.

Сейчас даже покончить с собой было контрпродуктивно. Две секунды ужаса и облегчения, а потом ты снова становишься в строй и обрастаешь бюрократическими обязательствами.

— Ну так что, Лидия? Третий год в колледже и все еще никого не убила?

— Ты был здесь три месяца назад, — она молча смотрела, как он крутит носом, ковыряет стену, облизывает оконную раму с задумчивым лицом, но когда он полез к книгам, вцепилась и выхватила свой учебник социологии у него из рук.

Трудно было привыкнуть, что ей теперь не нужно было смотреть на него снизу вверх, и отбирать у него свои собственные вещи, как у детеныша демонической сороки, можно было, стоя нос к носу.

В новом росте были свои плюсы.

— За три месяца ничего не изменилось. Черный все еще в моде.

— Ага, — Битлджус кивнул. Сама вежливость.

— И я все еще не похожа на Анну Франк.

— Ну, мне-то лучше знать, ты-то ее никогда не ви… — она предупреждающе ткнула в него пальцем, и он прикрыл варежку. — Ладно, ладно.

Он рухнул на ее кровать — хотя бы запомнил к этому моменту, которая кровать ее — и хлопнул себя по коленям:

— Ну так что, Лидия, какие планы на сегодня? Убийство? Поджог? Оргия?

— Учиться, — оставалось надеяться, что от этого слова в достаточной степени веяло могильным холодом.

Очень хотелось подергать ручку шкафа и проверить, надежно ли закрылся портал, но она не стала. Отложила учебник, подняла сползшую стопку вещей, бросила их на тюфяк.

— А у меня, знаешь, то, се, упокоенные, не упокоенные, самоубийцы, жертвы ДТП, тот чувак, который полез на чердак за набором юного уборщика, запутался в наушниках по дороге вниз, проломил собой стену и немного повредил трубу. Такой был парад пожарных машин! Ух! Как там твой приятель из кафетерия?

Лидия пожала плечами, осторожно закрыла и положила учебник рядом, на стол:

— Ничего не приятель, мы мало общаемся. Он…

— Неинтересный?

— Ну…

— Бледный как моль и неинтересный? — у него в голосе было столько восторга, что она выдавила нейтральное:

— У нас нет общих тем для разговора.

— Еще бы, — Битлджус прыснул и прикрыл лапищей рот, а насмешливо искрящиеся глаза не прикрыл.

— Не начинай…

— Да ладно, его насмерть придавило тележкой! Это смешно!

— Ладно, ладно! Это смешно! Он шел с подносом, на него наехали, и он буквально задохнулся под колесами! — Возможно, если бы Алекса на четвертом году учебы не придавило насмерть тележкой, кто-нибудь придушил бы его своими руками. Она с опаской ходила в кафетерий в обед — если Алекс видел ее, от окна напротив, он медленно шел к ней, сквозь людей, садился рядом и не стеснялся завести разговор. Толпа его не смущала. Ее молчание его не смущало.

В отдаленном уголке ее сознания хранился короткий текст экзорцизма, о котором она думала все чаще и чаще, с каждым новым «разговором».

Однажды она перестанет себя сдерживать.

В корпусе возле озера еще обитала парочка привидений, но таких скрытных и пугливых, что они не перекинулись с ней ни словом.

— Так… О! Я пополнил свою коллекцию глаз, зацени, Лидия. — Битлджус взялся за борт своего пиджака и сделал приглашающий жест. Она подошла.

Глаза висели на рябой подкладке рядами, как крупные бусины на леске, и моргали попеременно. Труднее всего было не попытаться ткнуть пальцем в тот, до которого дотянешься. С нижнего, с зеленой радужкой и овальным зрачком, на добрые десять сантиметров вниз свисало что-то подозрительно напоминающее глазной нерв.

— Вот-вот, завидуй.

Это глаза мертвых людей, которые, так сказать, извлекли уже после смерти, или глаза жи… Стоп, почему ей не все равно?

Если она сделает усилие, то захочет закончить все это сию секунду. Захочет выставить полосатое пугало за порог, открыть чистый лист и просто начать выполнять свою работу.

Нужно сделать усилие и захотеть.

— Пахнет до чего хорошо. Тянет травкой, слышишь?

— Удивлена, что

--">