(verter_osot) - Taking advantage of you (СИ)

========== I won’t say I’m in love ==========

Коннор подошел, глянул на его кислую рожу и спросил, не утруждая себя экивоками:

— Что, тебя опять отшили?

— Ага,— хрипло отозвался Гэвин и непроизвольно облизнул нижнюю губу. — Отшили.

Он потер ладонями запястья и оперся локтями об ограду.

В том, что его отшивали, Коннор не сомневался. Никогда, блядь, не ставил под сомнение это короткое и лживое «меня продинамили, давай поебемся?» Коннор не лез в его дела, может, верил ему на слово, может, считал, что у него настолько нет обаяния, что никто его не хочет.

В очередной раз сделай несчастное лицо и скажи, что не с кем потрахаться, а хочется аж чешется, и, может быть, это прокатит. Если звезды сойдутся и Коннору тоже будет хотеться.

У него талант — думал Гэвин, хлопая по карманам куртки — подслушивать вещи, которые меняют его жизнь к лучшему, и подсматривать вещи, которые ломают его жизнь нахуй.

Он пару раз щелкнул зажигалкой, потом затянулся. Спросил, глядя вперёд невидящим взглядом:

— Не хочешь? Ну.

— Что, — насмешливо спросил Коннор, — перепихнуться?

Гэвин пожал плечами, пытаясь всем видом показать, что ему-то что, и вообще, ты сам это сказал.

Коннор помолчал, как будто задумавшись, а потом сказал просто:

— Хочу.

У него никогда не было гэвиновых проблем с вербализацией желаний. По крайней мере, таких, о которых Гэвин бы знал.

Он щелчком отбросил недокуренную сигарету и придавил её пяткой, пытаясь не чувствовать жалости ни к ней, ни к себе.

— Ну пошли тогда, чего.

***

Они ввалились в подсобку, на втором этаже, у кухонных помещений.

Не подсобка, а шкаф. Голая лампочка в патроне не зафиксирована даже, болтается, если случайно задеть.

Они стояли впритык, где-то в икру ему упиралось пластиковое ведро. Если бы у Гэвина была клаустрофобия, ему стало бы паршиво, но клаустрофобии у него не было. Будь благословенно, небо, за твои маленькие дары. Потому что крупных от тебя никогда не дождаться.

Как бы еще не сдохнуть тут от пыли.

Коннор выдернул где-то у себя из-за спины швабру с тряпичным, волосатым набалдашником и, цепляясь за Гэвина локтями и коленями, развернулся к нему спиной и подпер ею ручку. Проверил — нет, не открывается, и так же неловко развернулся обратно.

Тоже мне, мастер-охотник-убийца. Гэвин чуть не выдохнул: скажу Андерсону, какой ты ловкий, он засмеет — но вовремя прикусил язык и проглотил все слова до последнего.

Нет, не надо, не сейчас.

Если дверь заклинит и они не смогут выбраться, они тут умрут — вдруг подумал Гэвин. Просто задохнутся, как идиоты.

— Ну?

Коннор нетерпеливо выдохнул, и под его дыханием кожа у Гэвина на горле пошла мурашками — так близко они стояли.

— Сейчас, подожди, — он потянул с себя куртку, застревая локтями в рукавах, и дал ей сползти с плеч на пол — и наполовину в пустое пластиковое ведро. Он быстро глянул себе на грудь — футболка была несвежая, но у Коннора была такая же, так что он задвинул неуместное стеснение подальше.

Руки у него совсем не тряслись.

Толком они никогда не раздевались, расстегнутых ширинок и приспущенных джинс всегда хватало. Может, только тогда, летом — но думать о лете не хотелось. Коннор тогда слегка загорел и был ещё ужаснее, чем всегда, Гэвин был уверен, что он сгорит в первый же день под солнцем, но нет.

Хватит.

Он протянулся к чужой ширинке, задрал футболку — она тут же свалилась обратно, так что он придержал её одной рукой, чтобы не мешала, а другой попытался справиться с пуговицей, стащить джинсы, вместе с брифами с бедер.

Мазнул пальцами по животу — считай, случайно. Пожалуйста, считай, что случайно.

Коннор запоздало протянул руки к его поясу и сам сказал:

— Да что ты копаешься?

Гэвин видел больше, чем должен был. Ему бы хорошо жилось, нормально, без всего этого. Без вот этого всего. Без… Меньше знаешь — крепче спишь.

Коннор вынул его мягкий член из белья, и Гэвин втянул воздух сквозь зубы, когда чужие пальцы зацепили головку. Не дал обхватить себя ладонью, предупреждающе хлопнул по

--">