Александр Сергеевич Пушкин - Сцены из рыцарских времён

денег взаймы? Бог с тобою! Но смотри ж, сдержи своё слово. Пусть этот опыт будет последним и решительным.

Бертольд.

Не бойся. Другого уж не понадобится…

Мартын.

Погоди же здесь; сейчас тебе вынесу — сколько, бишь, тебе надобно?

Бертольд.

Полтораста гульденов.

Мартын.

Полтораста гульденов… Боже мой! и ещё в какие крутые времена!

Бертольд и Франц.

Бертольд.

Здравствуй, Франц, о чём ты задумался?

Франц.

Как мне не задумываться? сейчас отец грозился меня выгнать и лишить наследства.

Бертольд.

За что это?

Франц.

За то, что я знакомство веду с рыцарями.

Бертольд.

Он не совсем прав, да и не совсем виноват.

Франц.

Разве мещанин недостоин дышать одним воздухом с дворянином? Разве не все мы произошли от Адама?

Бертольд.

Правда, правда. Но видишь, Франц, уже этому давно: Каин и Авель были тоже братья, а Каин не мог дышать одним воздухом с Авелем — и они не были равны перед богом. В первом семействе уже мы видим неравенство и зависть.

Франц.

Виноват ли ‹я› в том, что ‹не› люблю своего состояния? что честь для меня дороже денег?

Бертольд.

Всякое состояние имеет свою честь и свою выгоду. Дворянин воюет и красуется. Мещанин трудится и богатеет. Почтен дворянин за решоткою своей башни — купец в своей лавке…

(Входит Мартын.)

Мартын.

Вот тебе полтораста гульденов — смотри ж, тешу тебя в последний раз.

Бертольд.

Благодарен, очень благодарен. Увидишь, не будешь раскаиваться.

Мартын.

Постой! Ну, а если опыт твой тебе удастся, и у тебя будет и золота и славы вдоволь, будешь ли ты спокойно наслаждаться жизнию?

Бертольд.

Займусь ещё одним исследованием: мне кажется, есть средство открыть perpetuum mobile.

Мартын. Что такое perpetuum mobile?

Бертольд.

Perpetuum mobile, то есть вечное движение. Если найду вечное движение, то я не вижу границ творчеству человеческому… видишь ли, добрый мой Мартын: делать золото задача заманчивая, открытие, может быть, любопытное — но найти perpetuum mobile… о!..

Мартын.

Убирайся к чорту с твоим perpetuum mobile!.. Ей-богу, отец Бертольд, ты хоть кого из терпения выведешь. Ты требуешь денег на дело, а говоришь бог знает что. Невозможно. Экой он сумасброд!

Бертольд.

Экой он брюзга!

(Расходятся в разные стороны.)

Франц.

Чорт побери наше состояние! — Отец у меня богат — а мне какое дело? Дворянин, у которого нет ничего, кроме зазубренного меча да заржавленного шлема, счастливее и почётнее отца моего. Отец мой сымает перед ним шляпу — а тот и не смотрит на него.— Деньги! потому что деньги достались ему не дёшево, так он и думает, что в деньгах вся и сила — как не так! Если он так силен, попробуй отец ввести меня в баронский замок! Деньги! деньги рыцарю не нужны — на то есть мещане — как прижмёт их, так и забрызжет кровь червонцами!.. Чорт побери наше состояние! — Да по мне лучше быть последним минстрелем — этого по крайней мере в замке принимают… госпожа слушает его песни, наливает ему чашу и подносит из своих рук…

Купец, сидя за своими книгами, считает, считает, клянётся, хитрит перед всяким покупщиком: «Ей-богу, сударь, самый лучший товар, дешевле нигде не найдёте».— «Врёшь ты, жид». «Никак нет, честию вас уверяю»… Честью! Хороша честь! А рыцарь — он волен как сокол… он никогда не горбился над счетами, он идёт прямо и гордо, он скажет слово, ему верят…

Да разве это жизнь? — Чорт её побери! — Пойду лучше в минстрели.

Однако что это сказал монах? Турнир в * и туда едет барон — ах, боже мой! там будет и Клотильда. Дамы обсядут кругом, трепеща за своих рыцарей — трубы затрубят — выступят герольды — рыцари объедут поле, преклоняя копья перед балконом своих красавиц… трубы опять затрубят — рыцари разъедутся — помчатся друг на друга… дамы ахнут… боже мой! и никогда не подыму я пыли на турнике, никогда герольды не возгласят моего имени, презренного мещанского имени, никогда

--">