Федор Михайлович Достоевский - Бесы - английский и русский параллельные тексты

career was the very delicate proposition which had been made before and was then renewed by Varvara Petrovna Stavrogin, a lady of great wealth, the wife of a lieutenant-general, that he should undertake the education and the whole intellectual development of her only son in the capacity of a superior sort of teacher and friend, to say nothing of a magnificent salary. А если говорить всю правду, то настоящею причиной перемены карьеры было еще прежнее и снова возобновившееся деликатнейшее предложение ему от Варвары Петровны Ставрогиной, супруги генерал-лейтенанта и значительной богачки, принять на себя воспитание и всё умственное развитие ее единственного сына, в качестве высшего педагога и друга, не говоря уже о блистательном вознаграждении. This proposal had been made to him the first time in Berlin, at the moment when he was first left a widower. Предложение это было сделано ему в первый раз еще в Берлине, и именно в то самое время, когда он в первый раз овдовел. His first wife was a frivolous girl from our province, whom he married in his early and unthinking youth, and apparently he had had a great deal of trouble with this young person, charming as she was, owing to the lack of means for her support; and also from other, more delicate, reasons. Первою супругой его была одна легкомысленная девица из нашей губернии, на которой он женился в самой первой и еще безрассудной своей молодости, и, кажется, вынес с этою, привлекательною впрочем, особой много горя, за недостатком средств к ее содержанию и, сверх того, по другим, отчасти уже деликатным причинам. She died in Paris after three years' separation from him, leaving him a son of five years old; "the fruit of our first, joyous, and unclouded love," were the words the sorrowing father once let fall in my presence. Она скончалась в Париже, быв с ним последние три года в разлуке и оставив ему пятилетнего сына, "плод первой, радостной и еще не омраченной любви", как вырвалось раз при мне у грустившего Степана Трофимовича. The child had, from the first, been sent back to Russia, where he was brought up in the charge of distant cousins in some remote region. Птенца еще с самого начала переслали в Россию, где он и воспитывался всё время на руках каких-то отдаленных теток, где-то в глуши. Stepan Trofimovitch had declined Varvara Petrovna's proposal on that occasion and had quickly married again, before the year was over, a taciturn Berlin girl, and, what makes it more strange, there was no particular necessity for him to do so. Степан Трофимович отклонил тогдашнее предложение Варвары Петровны и быстро женился опять, даже раньше году, на одной неразговорчивой берлинской немочке и, главное, без всякой особенной надобности. But apart from his marriage there were, it appears, other reasons for his declining the situation. He was tempted by the resounding fame of a professor, celebrated at that time, and he, in his turn, hastened to the lecturer's chair for which he had been preparing himself, to try his eagle wings in flight. Но, кроме этой, оказались и другие причины отказа от места воспитателя: его соблазняла гремевшая в то время слава одного незабвенного профессора, и он, в свою очередь, полетел на кафедру, к которой готовился, чтобы испробовать и свои орлиные крылья. But now with singed wings he naturally remembered the proposition which even then had made him hesitate. И вот теперь, уже с опаленными крыльями, он, естественно, вспомнил о предложении, которое еще и прежде колебало его решение. The sudden death of his second wife, who did not live a year with him, settled the matter decisively. Внезапная же смерть и второй супруги, не прожившей с ним и году, устроила всё окончательно. To put it plainly it was all brought about by the passionate sympathy and priceless, so to speak, classic friendship of Varvara Petrovna, if one may use such an expression of friendship. Скажу прямо: всё разрешилось пламенным участием и драгоценною, так сказать классическою, дружбой к нему Варвары Петровны, если только так можно о дружбе выразиться. He flung himself into the arms of this friendship, and his position was settled for more than twenty years. Он бросился в объятия этой дружбы, и дело закрепилось с лишком на двадцать лет. I use the expression "flung himself into the arms of," but God forbid that anyone should fly to idle and superfluous conclusions. These embraces must be understood only in the most loftily moral sense. Я употребил выражение "бросился в объятия", но сохрани бог кого-нибудь подумать о чем-нибудь лишнем и праздном; эти объятия надо разуметь в одном лишь самом высоконравственном смысле. The most refined and delicate tie united these two beings, both so remarkable, forever. Самая тонкая и самая деликатнейшая связь соединила эти два столь замечательные существа навеки. The post of tutor was the more readily accepted too, as the property-a very small one-left to Stepan Trofimovitch by his first wife was close to Skvoreshniki, the Stavrogins' magnificent estate on the outskirts of our provincial town. Место воспитателя было принято еще и потому, что и именьице, оставшееся после первой супруги Степана Трофимовича, - очень маленькое, -приходилось совершенно рядом со Скворешниками, великолепным подгородным имением Ставрогиных в нашей губернии. Besides, in the stillness of his study, far from the immense burden of university work, it was always possible to devote himself to the service of science, and to enrich the literature of his country with erudite studies. К тому же всегда возможно было, в тиши --">