Сергей Овчинников - Ключ от острова

ВСЁ! Церемонно протягиваю руку, приглашая войти. Она делает шаг, разлетаются полы лёгкой льняной юбки, и я закрываю глаза.

«От злой тоски не матерись» ¹

Кварталы, бегущие навстречу, начинают казаться знакомыми. Но узнавание не обещает приятных воспоминаний. В груди уже вовсю ноет, когда машина, наконец, останавливается. Сижу ещё какое-то время неподвижно, продолжаю наматывать свой клубок боли. Беспорядочно роящиеся поначалу мысли, строятся ритмичными рядами и сливаются в болезненный унисон.

Как может стать ненавистным здание? Двадцать лет я считал его своим домом. Воспоминания о первой половине – как довоенное кино – такие же счастливые и беззаботные.

И такие же невыносимые!

Любовь всей жизни, та,

что раз и навсегда,

за эти годы обернулась

чужим, опасным существом.

Теперь её коснуться даже в мыслях,

в воспоминаниях – тупая боль утраты.

Отношения предстали оковами, тянущими жилы ежедневно и без выходных.

И даже дом казаться стал темницей,

откуда я и совершил побег.

Позорный ли? Как посмотреть.

Да и побегом-то назвать…

Уполз, зализывая раны.

Желал ли я такой свободы?

– Бред,

то был мой самый адский страх!

И вот я в нём, и что я слышу.

– Ты обживись тут, старичок!

Ты никому не нужен здесь. Но кто-то

готов сие назвать свободой

и философствовать об иллюзорности её!

Что ж алкоголь да мнимые романы

неплохо глушат боль, но не излечат…

Зловещий гипнотический ритм затягивает и парализует волю. Внезапный звук клаксона выдергивает меня в реальность, на свет, на воздух. Я, наконец, отпускаю яркие и реалистичные дремотные образы, вспоминая, зачем я здесь.

… И, если б кто-то из друзей

или, напротив, совершенный незнакомец

меня сейчас спросил, как всё произошло,

я б не ответил ни тому и ни другому.

Не потому, что я не ведаю. Как раз наоборот

– предмет я изучил в деталях.

Но знание сие опасно, впрочем,

противоядие известно, и его,

изволь, готов я предоставить,

но сам воспользоваться им

смогу уже навряд ли…

Мотаю головой из стороны в сторону, будто пытаясь вытрясти идиотский ритм, и вроде бы мне даже удаётся. Однако, неведомый проситель теперь уже требует обещанный антидот. И я ему мысленно объясняю, по-простому:

– Надо делать! Что-то конкретное и каждый день! Во имя своей великой любви! Иной раз достаточно искреннего слова. «И он не знал на свете большей радости, чем называть её по имени»² – Помнишь? Но надо спешить! А то в какой-то момент даже с именем могут быть проблемы! Это всё – пользуйся.

Не знаю, смогу ли когда-нибудь применить своё открытие. А пока продолжаю возвращаться сюда, ради бесконечно драгоценного для меня человека! Он сидит рядом со мной на заднем сиденье такси. Это мой младший – Мишка. Ему пять. Он деловито загибает пальцы, подсчитывая, что мы успели сегодня.

– Слона кормили, на картинге гоняли, мороженное с лимонадом… – и ещё он, похоже, единственный, кто искренне рад этому испепеляющему июлю, мешающему сон с явью – Пап, а ты в следующие выходные пьиедешь? – И, не смотря на жару, я уже весь в мурашках!

Я тяну сына за плечи к себе, ближе, хватаю в охапку. Его волосы пахнут шампунем, наверное, тем самым, без слёз, и ещё чем-то очень детским, беззащитным.

– Конечно же приеду!

– Вы же с мамой когда-нибудь помиитесь? – Мишка прижимается и всхлипывает где-то у меня над ухом. Глаза предательски жжёт, и контуры расплываются. Ну и на хрен мне этот остров? Я обнимаю его «къепко-къепко» и понимаю, что сейчас скажу ему всё! Ему первому!

Июнь 2018

Контактные данные

Сергей Овчинников sergiobo@rambler.ru

Примечания

1

«На материк» А. Городницкий

(обратно)

2

«Лучшая песня о любви», группа «Високосный год»

(обратно)
--">