Захар Прилепин , Эдуард Лимонов , Алексей Колобродов , Олег Владимирович Демидов - Полное собрание стихотворений и поэм. Том II

Эдуард Лимонов Полное собрание стихотворений и поэм

Составители: Захар Прилепин, Алексей Колобродов, Олег Демидов

Фото из архива Сергея Беляка

© ООО Издательство «Питер», 2022

© Савенко Б. Э., Савенко А. Э., наследники, 2021

* * *

В конце 60-х в Москве… появился этот замечательный, подобный Жюльену Сорелю или Растиньяку молодой человек, харьковчанин, поэт, решивший завоевать Москву.

Стихи были свежи, раскованны, «обэриутны»… Мы коротко сошлись, как писали в XIX веке. Надо было выяснить позиции друг друга, и, шагая по Москве, мы решили, что наш идеал в поэзии — Катулл и что столица похожа на Рим времён упадка.

Совершенно сам по себе, безумного честолюбия, поэт жаждал признания столичной богемы. Лимонов был беден и неприхотлив, но любил пофрантить. Поэт шил брюки знакомым и стал довольно широко известен, как говорится, в узких кругах. Кроме того, он печатал на машинке книжки своих стихов, переплетал их и продавал по 5–10 рублей. У меня сохранилась одна такая книжка. Переплёт из простого упаковочного картона, бумага серая, грубо скреплённая. Всё в духе времени. Вообще у Лимонова всегда было чувство времени.

Генрих Сапгир,

поэт, прозаик

Стихотворения из амбарной книги «Микеланджело» (1958–1964)

«Жёлтые ракушки…»

Жёлтые ракушки

Обломки перламутра

Обломки судьбы индейцев

Нырявших с замеленных шхун…

Свидетели схваток с акулами

А часто вы падали вниз

В струе воды несомой

Акульими плавниками

И белым поджарым брюхом

И снизу был виден киль

Стоящего тихо судна

Вились какие-то стебли…

И плавали рыбы

И были индейцы

Заранее обречены

На эту прозрачную воду

На эту тоскливую воду

На тихое злое купание

В тихой и злой воде

Вокруг берега поднимались

И ехали мутные люди

С такой же нелепой судьбой

Добыть неживые богатства

Купить голубые владенья

Отстроить приёмные залы

Кутить и стареть и пить…

И видеть линии тела

Животные белые формы

У купленных тихих красоток…

«Всё что окружает — из грязи…»

Всё что окружает — из грязи

И только раскидистый тополь

В окно моё молча вплывает

И тянет за ру́ку меня

Пойдём там имеются травы

Бриллианты ещё не потухли

На тёмной туманной траве

Которая пахнет оврагом

И Блоком и прошлым веком

И берегом дальним, с которого

Махнёт мне прощально рука

Останься один и подставь

Усталые плечи под ливень

Срываемых ветром

Белых яблоневых лепестков

И вспомни то место где были

Твои тоскливые встречи

И там последняя встреча…

Она уходила грустя

Ты думал что будешь нужным

Что будешь с людьми и с миром

И верил потом через годы

Как тонкая грусть придёт

Но вот кончились годы

И ты на том же месте

И ничего не сделал

Остались чужими люди

И зябко тебе в доме…

И только всё так же молча

Пахнут и падают на плечи

Яблоневые белые вечные лепестки

Туманное время исчезло…

За грусть твоей памяти чуткой

За поступь шагов несмышлёных

По длинным скучным бульварам —

Ты дорого заплатил

Пожалуй не стоит платы

Платы шагов из воска

Платы тряпичных слов

«Наклонялись ночи белыми слезами…»

Наклонялись ночи белыми слезами

И одиноким молчаньем

И углубленьем в себе…

Будущего не знали мы сами

Прошлого не отстояли

А к сердцу человечьему

На пять шагов

И вслушивайся, вслушайся

Куда они зовут…

И молча, молча стояли

А может это только для меня

Но ты наполнялась слезами

Невысказанными словами

Казалось что была ты нужной

Исчезнешь — и мир погиб

Исчезнешь — и нет асфальта

Политого водой…

Да, конечно, только для меня

«Цветы… Ваза… Чашка……»

Цветы… Ваза… Чашка…

— Это называется натюрморт…

Художник зачем-то

Взял эти предметы

Поставил на свой правильно

Освещённый небом стол

И нарисовал…

Их углём на полотне…

Цветы ваза и чаша

Скажите мне

Вам тоже тяжко…

Переживать эту ночь при луне…

Мучительно медленно с сознанием долга

Сжигая себя для других

Выходит

--">