Семен Исаакович Кирсанов - Последний современник

бочком,

бочком, бочком

   к машине.

Схватил машину,

   сел, нажал,

нажал, нажал

   педаль…

Тебя, о век,

   не жаль, не жаль,

лечу.

  В какую даль?

Эх, мимо Марсов,

   мимо Вег,

мимо

  звезд засады. –

Вот мелькнул

   ХХХ век.

Вот сверкнул

   ХХ-й.

Туже стягивай

   ремни,

подожди!

   повремени!

Не года –

   зыбь, зыбь!

Но куда?

   – Сыпь! Сыпь!

Я с лучами заспорю,

   рычагами

      зазвеню,

Ну-к машину

   застопорю,

и зайду

   к Карамзину.

Он чаек

   пьет в сервизе,

глаз

  не обращает,

пишет сказ

   о Бедной Лизе

и слезу

   пущает.

Не хотите,

   и не надо!

Стягивай

   ремни,

Перед Семкою

   Эллада,

стоп машина

   времени!

Льет на землю

   мед луна.

Три афинца

   спрыгнуло,

я кричу:

   – Немедленно

дать сюда

   Перикла.

А они:

  – Периклов нет.

Новых

  не явилось.

Если ж нужен

   Архимед,

он из ванны

   вылезет.

Мчи машина

   времени,

еду

 на машине

поболтать с евреями

   в древней

      Палестине.

Коло храма

   римский пост,

яма рядом

   вырыта.

В яме той

   Исус Христос

дует в кости

   с Иродом.

Стягивай

   ремни,

мчи машина

   времени,

время дует,

   дует в бок.

Вижу – бог.

   Дядя бог,

это что за дама?

Отвечает хмуро

     бог:

– Та?

  Жена Адама.

Дальше!

   Дома

     буду завтра,

в свой пинжак

   оденусь,

а пока

  с динозавром

гомо

  примигениус;

питекантропы

   ползут,

звери

  об одном глазу,

торможу

   у дуба я,

ан!

 кинжалозубое.

Лезет ящер

   носат,

поворачивай

   назад,

век-век,

   год-год,

средний ход!

   Полный ход!

Мимо

  пещерного дыма!

Во-на!

  упала колонна,

с вида

  уйди пирамида.

Упал

  купол,

сбили

  готики шпили,

ближе

  московские крыши.

Громом

  на голову Бронной.

Дома!

  и сразу в софу –

ффу!

1929

--">