Светлана Васильевна Кекова - И истоптаны ягоды в точиле за городом

и горечью своей со мною поделились,

и радостью, в которой скрыта боль.

2.

А я и не ждала, что жизнь внезапно треснет,

как зеркало в углу, в пыли и темноте,

что прошлое умрёт и, умерев, воскреснет,

и сердце закипит, как чайник на плите.

Но как теперь мне жить? Вернулся целый мир,

увы — моя душа вместить его не в силах:

кто был когда-то мил, тот стал убог и сир,

и все его слова в просторных спят могилах —

они отпеты мной и мною прощены,

и руки мертвецов как звуки скрещены.

3.

Мне снится по ночам один и тот же сон:

семь ангелов стоят, облечены в виссон,

семь ангелов стоят, в руках сжимая чаши,

а на земле дрожат тела и души наши.

И никого уже, окликнув, не вернёшь,

и ревность не убьёшь, и не исправишь ложь,

и зависть, как змею, на сердце не раздавишь…

Но вдруг могучий Бах рукой коснётся клавиш,

и ты, обняв меня, вдруг целый мир поймёшь

и Бога милосердного восславишь.

* * *

…и потекла кровь из точила даже до узд конских…

Откр., 14, 20

Я там, за Волгою, вдалеке,

сквозь солнечный вижу гнёт,

как Ангел с острым серпом в руке

людскую пшеницу жнёт.

Под ярким солнцем горят серпы,

на лезвиях — кровь и пот,

и в чистом поле стоят снопы,

и каждый из них — народ.

И каждый — в лучшей своей поре,

и лечь под серпами рад…

Созрели на Карачун-горе

и смоквы, и виноград.

Срезает Ангел за гроздью гроздь,

лавиной идёт огонь.

Спаситель распят, и новый гвоздь

вбивают в его ладонь.

Настиг нас, грешников, час такой,

такая пришла пора,

что горе, льющееся рекой,

блестит, как вода Днепра.

* * *

Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берёт воду жизни даром

Откр., 22, 17

На пятой неделе по Пасхе

земля сожжена, как сухарь…

И вновь пастухи и подпаски

отправятся в город Сихарь.

Там каждый — изгой, инородец:

тот — старый, и тот — молодой,

но есть там чудесный колодец,

наполненный чистой водой.

Плывут облака, как охрана,

и, солнечным ядом язвим,

паломник развалины храма

узрит на горе Горизим.

В одежде из света и мрака,

как вход в неземные миры,

там вечно отец Исаака

стоит на вершине горы.

Но с чувством тоски и опаски

(так зрит на убийцу овца)

глядят пастухи и подпаски

на сына, на храм, на отца.

Но вдруг их невидящим взглядам

иной открывается вид:

с какою-то женщиной рядом

какой-то Прохожий стоит…

--">