Светлана Васильевна Кекова - На семи холмах

Светлана Кекова НА СЕМИ ХОЛМАХ

* * *

      На органе гор исполняли мессу

в тот момент, как мы проходили мимо

по болотной топи, глухому лесу

у семи холмов до эпохи Рима.

      Знак шатра чертили крылами птицы,

похвалялся коршун своим гаремом,

теребили дети сосцы волчицы —

Трувор рядом с Рюриком, Ромул с Ремом.

      У семи холмов говорить по-русски

со своей невестой ты был не в силах,

потому что после грозы этруски

хоронили молнии в их могилах.

      И, усвоив прочно обычай местный,

у семи холмов мы построим терем

в византийском духе — и свод небесный

на шестнадцать равных частей поделим.

      Отправляясь вместе со мной на битву,

в глубине морской и в небесной выси,

постарайся выбить резцом молитву

на лице камней о рабе Борисе.

      Крона молний стволу мирового древа

не дает сегодня расти продольно…

Мы с тобой бежим от Господня гнева —

но тебе не страшно, и мне не больно.

* * *

      Нам везли большие кресты с погоста,

из Китая — шелк, из Коринфа — вазы,

а в итоге было совсем непросто

уловить событие в невод фразы.

      В горний мир прямая вела дорога,

рассекая надвое мир наш дольний.

Узнавали жители волю Бога

по полету птиц и по форме молний.

      Нам везли слоновую кость с Востока,

огибал верблюд соляные копи,

а хозяева били рабов жестоко

и сжигали мертвых, как ведьм в Европе.

      Лили реки слез, обнажая груди,

уделяли время спортивной гребле,

а на дне озерном лежали люди,

равнодушным небом дыша сквозь стебли.

      Иногда ладья задевала днищем

то, что вдруг сияло нездешним светом, —

и тогда еда, что давали нищим,

доставалась, Боже, Твоим поэтам,

      их грошовым снам, камышовым лирам,

их дешевым лютням, нарядным тогам…

      Город Рим возник, чтоб царить над миром,

но придуман мир, чтоб ходить под Богом.

* * *

      Ты бродил по миру, его ложбинам,

по китайским храмам, холмам, оврагам,

по волнам морским, по дельфиньим спинам,

бороздя простор под зеленым флагом?

      Ты заметил облака белый парус

и гребцов незримых в небесной яхте?

И тогда ты понял, что речь без пауз

служит жалкой лжи и великой правде?

      Где-то в Индии лотос рождает солнце,

но на солнце тоже бывают пятна…

Мир устроен Богом, как речь японца,

что звучит красиво и непонятно.

      Все смешалось: Нил, Амазонка, Припять,

египтяне, турки, монголы, россы,

человеку хочется Бога видеть,

и поэтому я задаю вопросы:

      Как великий грешник висит на дыбе?

Как гуляет ангел в лесу зеленом?

Что рыбак не пойманной скажет рыбе,

осеняя невод земным поклоном?

      Что пастух прикажет своей отаре

ястребиным взглядом, осанкой горца?

Кто летит по воздуху в город Бари

под покров великого чудотворца?

      Кто нам тихо руки кладет на плечи,

ставит в воду свечи тебе в подмогу?

Только ты, мой друг, на такие речи

ничего не скажешь — и слава Богу.

* * *

      Ты бывал когда-нибудь в Третьем Риме?

Пил степной кумыс, молоко овечье?

Смог ли ты понять, что чужое имя

хорошо звучит на чужом наречье?

      Помолился ль ты — и какому богу?

Ты закрыл глаза от речного блеска?

И какой ты взял инструмент в дорогу,

чтоб измерить точно длину отрезка

      жизни, ждущей пахаря, землемера?

Что ты видел ночью во сне невольном?

Понял ты, что только любовь и вера

держат мир, как нитку в ушке игольном?

      Спят курганы, насыпи свежей глины,

бродит сборщик податей в царстве Коры,

а на самом дне голубой долины

Боровицкий холм, Воробьевы горы:

      создает Господь для известных целей

в голубых долинах холмы сухие —

Елеон, Синай, Капитолий, Целий,

Византийский купол Святой Софии…

* * *

      На семи холмах, в голубых лесах

царь-трава растет о семи листах,

на семи холмах, у семи ветров —

и один листок у травы --">