Г Лелевич (Лабори Гилелевич Калмансон) - Стихотворения

Лелевич Г Стихотворения

В СМОЛЬНОМ

I.

С испугом пялит старый Смольный

Глаза своих несчетных ламп.

Глядят с усмешкой недовольной

Ряды вельмож из старых рам.

Бурлит в каналах коридоров,

Как океан, людской хаос,

И мерит всех сверлящим взором

Застывший часовой-матрос.

И кто-то, дряблый и сутулый,

К окну угрюмому прильнув,

Внимает пушечному гулу

И ловит залпов трескотню.

И вспышкой взгляда раздвигая

Людское море пред собой,

Герольд невиданного рая

И зачинатель мировой, —

Гранитен, светел неизменен,

Как рулевой средь бурных вод,

Еще вчера опальный Ленин

К трибуне медленно идет.

II.

Немая тьма октябрьской ночи

Сквозь окна силится вползти,

Но Смольный пламенный клокочет,

Гудит, волнуется, блестит.

Присев в сторонке на кушетке.

Обдумывает сложный план, —

Как волк, бессильный в прочной клетке, —

Трепещущий и бледный Дан.

И, отстегнув шинели ворот,

С приказом срочным в рукаве

Несется посланец с «Авроры»

Назад — к надувшейся Неве.

А рядом, львиною прической

К стеклу оконному склонясь,

В минутном обмороке — Троцкий,

Три ночи не смыкавший глаз.

Под окнами, пугая вышкой —

Усталый сгорбленный старик, —

Страдая гулкою одышкой,

Хрипит угрюмый броневик.

И вдаль по телеграфным струнам

Летит известье в вышине:

«Сегодня красная коммуна

Родилась в буре и огне».

КОММУНЭРА ОБ АГИТАТОРЕ

Окончив бурный митинг на заводе,

Где он толпу, как старый кормчий, вел,

Сквозь тьму и вой осенней непогоды —

Глубокой ночью он домой пришел.

Издерганный, голодный, утомленный.

Он на кровать свалился, сам не свой.

Как вдруг звонок тревожный телефона

Захохотал над сонной головой.

В ряду казарм, не удержав ни пункта,

Ему звонит дрожащий военком,

Что взвился флаг бессмысленного бунта

Над темным и обманутым полком.

И по глухим заснувшим переулкам

Его промчал с хрипением мотор,

Туда, вперед, навстречу залпам гулким,

Туда, где бунт ползет из тайных нор.

И вот казарм угрюмые громады

Блеснули жутко бельмами огней…

Он видит море шашек и прикладов

И чей-то труп — внизу, у ступеней.

Один прыжок на стол окровавленный,

И полилась прерывистая речь,

А вкруг — мятеж, слепой и разоренный,

И головы, отхваченные с плеч.

И торопясь привычный агитатор

Метал слова в ревущую орду,

И кто-то речь покрыл похабным матом

И плюнул пулей в красную звезду.

И выстрела грохочущие звуки

Вдруг оборвали жаркие слова.

На липкий стол, с глухим зловещим стуком,

Пробитая упала голова.

Но это недосказанное слово

Всех обожгло, волнуясь и дрожа,

И в первый раз прикрикнули сурово

Бойцы на атаманов мятежа.

И в день, когда над черным катафалком

Прощальных флагов реял красный шелк,

За гробом шел, забыв свой ропот жалкий,

Под красным знаменем мятежный полк.

МАШИНИСТ

Глаза усталостью ранены,

Но силы труд не расшиб.

И орден красного знамени

К замасленной блузе пришит.

Идет, кряжистый, чумазый,

Раскачиваясь на ходу.

По дороге с красоткой черноглазой

Перекинется шуткой вдруг.

А дома минутки в покое,

Без дела не посидит.

Приучил его бронепоезд

Быть всегда впереди.

Сколько раз от шальных ударов,

Из-под ураганного огня,

Невредимым сквозь вой снарядов

Бронепоезд он угонял!

В дни, когда острозубый голод

Грыз рабочих, свиреп и крут,

Сколько раз в голодающий город

Он стрелою мчал продмаршрут!

Оттого-то — усталостью раненый —

Не согнул он стальной души,

И орден красного знамени

К замасленной блузе пришит.

ПОЭТ

Поэтам «Молодой Гвардии»

--">