Георгий Дионисович Костаки - Мой авангард

ГЕОРГИЙ КОСТАКИ

МОЙ АВАНГАРД
ВОСПОМИНАНИЯ

КОЛЛЕКЦИОНЕРА

MODUS
GRAFFITI

Издательство "Модус Граффити"
МОСКВА

1993

В оспом инания Г. К остяки
Подготовлены к печати
А. Костяки
С. Ямщиковым
Фотографии на обложке

И. Пальмина

© А. Костяки
© С. Ямщиков
© MODUS GRAFFITI, Москва, 1993

ISBN 5-85790-064-6

Георгий Костаки

МОЙ АВАНГАРД

ВОСПОМИНАНИЯ
КОЛЛЕКЦИОНЕРА

ОГЛАВЛЕНИЕ

АВАНГАРД ГЕОРГИЯ КОСТАКИ

(Вступление С.Ямщикова)

МОСКВА З Л А Т О Г Л А В А Я ............................................

5
8

ДЕТСТВО НА ТВЕРСКОМ

13

БОЛЬШАЯ С Е М Ь Я ........................................................

23

ИНЫ Е В Р Е М Е Н А .............................................................

32

ПЕРВЫЕ ПОКУПКИ — ПЕРВЫЕ ОШИБКИ

43

ПОТЕРИ И ОБРЕТЕНИЯ ТРЕКА-ЧУДАКА"

51

НА САМОМ ДНЕ С У Н Д У К А ........................................

59

ДРУГИЕ И К А Н Д И Н С К И Й ........................................

66

МОБИЛЬ НА Ч Е Р Д А К Е ................................................

72

ЗНАКОМСТВО С ШАГАЛОМ

77

СИТУАЦИИ И Л И Ч Н О С Т И ........................................

88

ВЫСОКИЕ ГОСТИ

97

........................................................

В КАНАДСКОМ ПОСОЛЬСТВЕ

104

НЕУЮТНАЯ Ж И З Н Ь ....................................................

113

ПРОЩ АНИЕ С МОСКВОЙ

120

АВАНГАРД
ГЕОРГИЯ КОСТАКИ

Перед Вами воспоминания Георгия Дионисовича Костаки
(Костакиса), человека выдающегося во многих отношениях.
Грек по национальности, он родился и большую часть жизни
прожил в России, лишь на склоне дней вернувшись на землю
своих предков, где вскоре скончался.
У Георгия Дионисовича не было никакого специального
художественного образования: самоучка, от природы наде­
ленный любознательностью и вкусом, он нес в душе неистре­
бимую тягу к прекрасному. Увлечение искусством привело к
тому, что Костаки начал коллекционировать живопись, гра­
фику, иконы и стал коллекционером с мировым именем, об­
ладателем уникальной галереи произведений русского аван­
гарда и советских современных художников.
Деятельность, в которой он видел смысл своей жизни, в
наших официальных кругах никогда не была оценена по до­
стоинству. Сам он — во всяком случае, в предвоенные годы и
послевоенные десятилетия — не афишировал ее: заграничный
паспорт был слабой защитой от произвола властей в те време­
на, когда за одно упоминание имен художников-авангардистов человек рисковал быть репрессированным. Но Костаки
рисковал — он первым в советской стране понял значение
русского авангардизма в истории мирового искусства и стал
искать и собирать рисунки, полотна, холсты... Он сохранил
многое из того, что, будучи брошенным на произвол судьбы,
пропало бы, кануло в лето.
В отличие от предшественников-меценатов, Костаки не
обладал миллионным состоянием. Он всю жизнь трудился,
содержал большую семью, все тяготы нашей жизни выносил
на своих плечах. Ограниченность в средствах компенсирова­
лась его страстной жаждой собирательства.
И вот настало время, когда о коллекции Костаки с почте­
нием заговорили во всем мире. Каждый, кто приезжал в Мос­
кву, будь то крупный государственный деятель или простой
художник, стремился побывать в квартире на проспекте Вер­
надского и познакомиться с его редким собранием. Только

5

"хозяева" московских музеев и их чиновные покровители из
Министерства культуры чурались общения с ним.
Уезжая навсегда из России, Костаки оставил в дар Третья­
ковской галерее большую и лучшую часть своего собрания, оце­
ненного западными специалистами в баснословные суммы.
Вместе с большим своим семейством Костаки поселился в
Афинах. Уже через год выставки, составленные только из
вывезенных им произведений, с триумфом начали путешест­
вовать по самым престижным залам Европы, Америки и Ка­
нады. Роскошные каталоги этих выставок, видимо, раздраз­
нили наших музейных лидеров, и они решили тихонько пока­
зывать костакиевские подарки на выставках. Но при этом
почему-то "стеснялись" указывать, как это принято, фами­
лию их бывшего владельца. Надо ли говорить, как больно
ранила такая "стыдливость" самолюбие Костаки!
После нескольких лет вынужденной разлуки в 1990 году я
навестил Георгия Дионисовича в Афинах. Он был уже смер­
тельно болен, но все же мне удалось снять его для телепрог­
раммы. Демонстрация ленты совпала, к сожалению, с --">