Андрей Арсланович Мансуров - Прислужник своего «Естества»

Андрей Мансуров Прислужник своего «Естества»

Боль, боль, боль, БО-О-ОЛЬ!!! Проклятье, сколько же он может вытерпеть?!

Впрочем, не так: это его мучители отлично знают, сколько он может вытерпеть!

Дрель гнусно зажужжала на повышенных тонах, явно набирая обороты.

Он стиснул зубы так, что свело челюсть: раз поддали «газку», сейчас точно будут сверлить.

Угадал, само-собой…

На этот раз объектом для проделывания отверстия (Дырка, как учил старый татарин, что вёл у них в школе занятия по труду, бывает только в …опе!) была выбрана его коленная чашечка. Догадался, когда остриё коснулось кожи.

Вначале — лёгкая боль. (Ну как — лёгкая! Сравнительно. С тем, что ему уже довелось…) Это толстое, не меньше чем пятнадцатимиллиметровое сверло, проходит кожу и плоть. А вот отдалось и в кости: остриё вгрызается в то небольшое костяное препятствие, что прикрывает сустав. Всё заныло, завибрировало, нервные окончания снова передают в притупившийся от многочасовой пытки мозг отчаянные призывы: нужно убрать сверло! Или хотя бы колено! Убежать! Убить мучителей!..

Поздно. Никуда он уже не убежит. Тело зафиксировано намертво. Зажимы стальные. Точно под его «антропометрию». И «сжалиться» никто не соизволит. Собственно, отлично осознавая это, он и не просит пощады. А только орёт. Дико, с подвыванием, и рыданиями. И матюгами. В полный голос. Вот как сейчас!

Но ничего ни в работе сверла, ни в поведении экзекуторов не меняется. Его положение на столе тоже. Всё спеленуто так, что избежать неизбежного никак не удастся.

Затрясло, заколбасило всю ногу, и даже крепёжные скобы, которыми он стиснут не менее чем в двадцати местах, словно младенец — пелёнками, кажется, не удерживают! Адская боль пронзает до самых кончиков пальцев: сволочи! Добрались до сустава! Вот: вскрывают суставную сумку, и воняет горелым хрящом: это та самая тоненькая прокладка, что, словно тефлон, оберегала его кости от трения друг о друга. А-а-а-а!!!

Он зашёлся в крике: боль накрыла с головой, боль неимоверная! Кажется, сейчас даже хуже, чем когда ему сверлили зубы… Перед глазами заплясали цветные пятна, затем словно нависла багровая мгла: как будто на прожектора, что слепят глаза, надели кроваво-красные светофильтры. И теперь то, что с ним делали до этого, когда загоняли иглы под ногти, и расплющивали тисками пальцы на ногах, показалось просто детской забавой!

Да что же это…

Он взревел совсем уж отчаянно, напряг тело в последнем усилии, так, что затрещали сухожилия и свело мышцы, и!..

Вдруг всё пропало.

Боль отпустила, словно кто-то повернул выключатель. Как исчезла и багровая мгла вокруг — он словно провалился в бездонный чёрный колодец. Где темно и тихо…

Проклятье!

Значит, порог чувствительности в очередной раз достигнут. Больнее его организму уже не будет. Сработало тепловое реле, то самое, которое не позволяет его телу и мозгу — потерять сознание, или попросту уйти туда, где уже нет никакой боли… То есть — спятить.

Сейчас его мучители дадут ему отлежаться с пару минут, чтоб он насладился тем, что нигде не болит, и трясущееся тело, мокрое от липкого холодного пота, перестанет дёргаться, словно лошадь от укуса слепня, и дрожать. И снова начнут…

Всё верно — всё по науке. Если не дать периода релакса, «ощущения» утратят остроту… Гады.

Он застонал. Затем открыл снова оказавшиеся закрытыми глаза.

А вот это — странно.

Прямо над ним — колпак с софитами: раз, два… Шесть. Стало быть — стандартный хирургический. А он лежит не на полунаклонном стандартном же ложе, а на… Столе? И вокруг деловито суетятся пять или шесть человек в светло-зелёных халатах и таких же шапочках и масках.

Операционная?!

Но… Как?!

Ведь все те мучения и пытки, что он терпит на протяжении неимоверного количества часов, дней, веков, на самом деле не наносят его здоровью никакого фактического вреда! Они — только биотоки, которые наводятся шлемом-внушателем ему прямо в мозг!

Так в чём же дело?!

Может, он умудрился как-то отвязаться, и что-то себе повредил? Или это — не в нём самом, а что-то повредило его тело снаружи? Скажем, упавшая потолочная балка?

Плевать. Сейчас, когда он — в сознании, и пока его тело — это его тело, а не виртуальная «модель», надо попытаться спастись! Или, что надёжней — добраться до какого-нибудь инструмента типа скальпеля, и просто покончить с собой! Так, чтоб его организм уже точно невозможно было --">