Льюис Кэрролл - Сильви и Бруно

проворчал неугомонный человек под окном. Лорд-Канцлер, тонко улыбнувшись, продолжал:

– Не сомневайтесь, что я всегда симпатизи…

– ДА ТИШЕ ВЫ!!! – заорал кто-то, имея в виду не то соседей, не то оратора.

– Что я всегда симпатизи…– улыбаясь, повторил Канцлер.

А с площади снова донесся слабый рокот, перерастающий в рев:

– Тише вы! ТИШЕ!!!

– Да! – прокричал Канцлер, уловив паузу в этом реве. – Я все-гда симпатизи… ровал властям предержащим. Я был левой рукой Правителя… В смысле – правой. Мы вместе расширяли круг ваших обязанностей… В смысле – прав… Это одно и то же…

– Да не болтайте так много! – прошипели из-под окна. – Вы их только мутите. Их мутит от вас.

В это время в залу вошел Отправитель. Это был тощий господин с неуловимым выражением на лице неопределенного цвета. Он подозрительно оглядел собравшихся, давая понять, что ему ведома истинная причина их присутствия.

– Браво! – прорычал он, хлопая Канцлера по плечу. – Ну, вы горазды молоть языком. Вы прямо родились оратором. Это уникально!

– Что вы, – скромно потупился Канцлер. – Ничего уникального. Большинство ораторов тоже когда-то родилось.

Пораженный этим доводом, Отправитель некоторое время нервно теребил подбородок.

– В самом деле? – наконец вымолвил он. – Надо же! А мне и в голову не приходило взглянуть на предмет с такой точки зрения. Вы это очень ловко подметили… А я собираюсь сказать вам два слова тет-а-тет.

Они перешли на шепот, и я уже ничего не услышал. Тогда я решил поискать Бруно и вскоре обнаружил своего юного приятеля в коридоре. Он обращался к человеку в ливрее, вытянувшемуся перед ним:

– Вы не видали моего предка?

Это был престранный вопрос, этот вытянувшийся почему-то догадался, какой именно предок имеется в виду.

– Его Высокопревосходительство в своем кабинете, вашество, – сказал он.

Бруно ретировался, и я пошел за ним.

Правитель – величественный господин с лицом суровым, но по-своему приятным, – сидел за письменным столом, заваленным бумагами. На колене его устроилось очаровательнейшее существо, какое мне доводилось видеть. Девочка выглядела старше Бруно лет на пять. Ее жизнерадостная рожица была обращена к отцовскому лицу, он улыбался, и оба они напоминали ожившую Аллегорию Любви (она была Весной Любви, а он – Осенью).

– Нет, вы никогда не видели его, – говорил пожилой джентльмен дочери, – да и не могли видеть. Он уехал еще до вашего рождения. Он переезжал из страны в страну, все надеялся поправить здоровье. Много лет его не было с нами, дорогая Сильви!

Бруно тоже вскочил отцу на другое колено и поцеловал его.

– Он мчался во весь опор последние тысячу миль, так хотел он успеть ко дню рождения Сильви, – продолжал Правитель. – Этот человек встает очень рано, и, ручаюсь вам, он уже в библиотеке. Идемте. Вы сами увидите, как он любит детей. Вы обязательно подружитесь. Он хороший.

– А Старый Профессор тоже пришел? – с дрожью в голосе спросил Бруно.

– Да, они здесь оба, – ответил Правитель. – Старый Профессор тоже… хорош. Просто вы еще недостаточно его знаете. Вот вам и кажется, что он немного склонен уходить в себя.

– Мне кажется? – возмутился Бруно. – Я вообще не знаю, что такое «кажется»! Это Сильви всегда все кажется.

– То есть? – не поняла Сильви.

– Святая простота! – съязвил Бруно.

– Я тоже что-то не понимаю, – признался Правитель.

– Ну, допустим, – начал объяснять Бруно, – я говорю ей: «А не пора ли нам свалить с уроков?». А она в ответ: «Мне так не кажется».

– Вот именно! – саркастически подтвердила Сильви. – Не кажется! А он говорит, что мне все кажется. Сам не знает, что хочет сказать. У него одно на уме – как бы свалить с уроков. А уж через пять минут после звонка – тем более.

– Как?! – изумился Правитель. – Вы занимаетесь по пять минут в день! Это непосильная перегрузка в вашем возрасте. Нет, вы не можете заниматься больше.

– Вот и я о том же! – обрадовался Бруно. – Только другими словами. Но, пaпa, вы же знаете: с этим полом невозможно разговаривать. Она считает, что я просто не хочу заниматься со Старым Профессором.

– Ну вот и пойдемте познакомимся с Новым, – дипломатично завершил дискуссию Правитель. – Пока он в состоянии разговаривать.

Дети спрыгнули с его колен, ухватили отца за руки, и счастливая троица направилась в библиотеку. Сильви шла очень степенно, в отличие от Бруно, который то и дело подпрыгивал и вился --">