(La donna) - Слишком человеческое (СИ)

хоть как-то защитить его от последствий чёрной магии. Значит, сейчас Румпельштильцхен скорее всего лежит на постели и едва дышит в ожидании… поцелуя истинной любви? Рул Горм легонько толкает дверь — влекомая — не любопытством, это чувство феям чуждо — а исследовательским интересом. Она только взглянет: всё же ей никогда не приходилось видеть человека, так долго носившего в себе тьму и выжившего после того, как эта сила покинула его. Но до конца ли? Надо проверить, — говорит Рул Горм сама себе и шагает внутрь, решаясь — впервые за всё своё пребывание в Сторибруке — зайти не только в сам магазинчик, но и в закрытое от посетителей подсобное помещение. Но, вопреки ожиданиям, столь глубокое проникновение и не требуется. Бывший Тёмный лежит на полу перед прилавком.

Рул Горм поджимает губы — странно — но всё же склоняется над мужчиной. Вслушивается в его хриплое неровное дыхание, разглядывает покрытое липкой испариной лицо, кладёт руку на грудь. Даже сквозь одежду она ощущает сотрясающую мужчину дрожь. Это больше похоже на лихорадку, чем на магическое оцепенение. Ну, конечно! — упрекает себя за недогадливость Рул Горм — ученик Мерлина умер ещё прошлым вечером, и значит, что наложенные им чары тоже не должны долго продержаться! Во всяком случае, заклятие сна, обладающее свойством обратимости. И это значит, что поцелуй любви экс-Тёмному не требуется, сейчас его сон самый обыкновенный. И ещё это означает, — стучится в сознание феи следующий вывод, — что за сутки, что мужчина валяется здесь в забытьи, его не проведал никто, даже его истинно любящая жёнушка. Хотя — почему Рул Горм должно это волновать? Пусть люди заботятся о людях и решают свои дела сами. Она вмешиваться не будет. Лишь проверит осталась ли ещё сила в лежащем перед ней злом пройдохе. На это уйдёт совсем немного пыльцы. Фея отмеривает щепотку и ощущает, как холодные и влажные пальцы мягко ложатся на её запястье.

— Где-е? .. Где мы? — вопрос теряется в полустоне-полухрипе.

Фея вздыхает: не успела. В любом случае объясняться с этим человеком, двести лет кряду вредившим ей и её подопечным она не собирается. Пусть считает, что Голубая Фея привиделась ему в бреду. Рул Горм сдувает с пальцев сияющую пыль и в тот же миг оказывается в обители, сидящей на полу своей кельи. Только вот липкие от пота пальцы по прежнему слабо сжимают её руку: Румпельштильцхен перенёсся вместе с ней.

— Как же… — растерянно произносит она в слух. Магия пыльцы должна действовать только на фей… И ещё на людей с чистым сердцем. — Как же ты сумел переместиться? … — повторяет Рул Горм. - Нет, Румпельштильцхен, зачем ты преследуешь меня теперь? ..

Мужчина смотрит на фею мутным от жара взглядом и ничего не говорит в ответ.

========== Глава 2 ==========

Это был странный сон, полностью лишённый образов и видений, непроницаемый, как сама чернота. Не было ни голосов, ни лиц, только тяжесть, словно его придавили каменной плитой и похоронили заживо. Он пытался кричать, звать на помощь, но не мог разомкнуть запёкшихся губ. Лишь мысль о том, что всё это просто не могло быть реальностью, удерживала Румпельштильцхена от отчаяния. Это сон, надо лишь вырваться из него и обнаружить себя в собственной постели… Сон, - с облегчением подумал Румпельштильцхен, выныривая из забытья. Давящая со всех сторон пустота исчезла, и он явственно ощутил, что лежит на чём-то ровном и твёрдом, и его грудь осторожно ощупывает чья-то маленькая и тёплая рука. Он попробовал шевельнуться — это оказалось не так-то просто. Всё тело было налито свинцовой тяжестью. Румпельштильцхен приоткрыл веки, и тьму сменил бледный колеблющийся свет. Место, в которым он находился, определённо не было его домом. Его взгляд упирался в белый гладкий потолок, ничем не походивший на привычную кровлю; скосив глаза, он обнаружил, что находится в комнате, заставленной предметами, назначение которых ему неизвестно. Здесь было холодно… и… маленькая ладонь всё ещё лежала на его груди. Это не мог быть Бей — его прикосновения никогда не бывали такими острожными. Румпельштильцхен с опаской поднял взгляд и увидел женщину, склонившуюся над ним. Она казалась хрупкой и нежной. Её лицо и длинная шея белели в полумраке. Она отняла руку, и Румпельштильцхен не удержался и обхватил пальцами тонкое запястье. Это простое движение далось ему с трудом.

- Где мы? - его голос звучал

--">