Автор неизвестен - Народные сказки - Ирландские легенды и сказки

Йейтса. У Мак Мануса эта связь со слушателем выражена иначе. Почти все его истории начинаются с обращения к слушателю, и завершается каждая сказка оценкой всего рассказанного в фирме мудрого изречения: «В старину говорили…» Иногда это наблюдение, основанное на жизненном опыте, так сказать житейская мудрость («Молодость не знает, что такое старость, а старость забывает, что такое молодость»); иногда это шутка, но опять-таки не лишенная наблюдательности и глубокого смысла («Неловко начать ухаживать за вдовой, когда она еще не вернулась домой с похорон»)'; чаще всего это мудрый совет («Коли хочешь подарить штаны, не срезай пуговиц») или утверждение истины («Лучше глупая голова, чем вовсе без головы»)^[2].

Такие изречения дают нам яркий пример никогда не устаревающей народной мудрости. А сказителю они помогают выразить свое отношение к тому, о чем он рассказывает. Одно дело — сюжет предлагаемой истории и совсем другое — как рассказчик к ней относится. Нельзя не заметить, что относится он к ней чаще всего иронически, он многое ставит под сомнение и ничему не верит на слово. Вероятно, от этого даже древние и фантастические сказки кажутся нам по мысли и тенденциозности современными, иногда почти злободневными.

Над кем же иронизируют ирландские сказители?

Обычно высмеиваются и осуждаются в ирландских народных сказках власть имущие — короли, лендлорды, священнослужители, но также и те, кто не знает своего дела, а в особенности дураки — неумные советники, недоучки ученые, ослепленные властью короли, королевы и принцессы, ну и одержимые жадностью и прочими слабостями простые смертные.

Так перед нами возникает галерея глупцов на все лады: зарвавшийся тиран — король О’Доннел, которого посадила на место его собственная жена, а была она всего-навсего дочерью бедного крестьянина (сказка «Умная жена»); надутый ученый из ученых знаменитый Фиоргал и столь же надутые королевские мудрецы и советники, которых прижимает к стене самый глупый человек во всем королевстве, правда с помощью опять-таки простого бедняка с Донеголских гор — Темного Патрика (сказка «Ученый Фиоргал»); одержимые жадностью лорд-мэр и хозяин трактира, которые затевают серьезный спор по поводу цены — за что, как бы вы думали? — за запахи от обедов! И никто во всей Ирландии не может решить этого щекотливого судебного дела, кроме.» скромного, тихого горца — Темного Патрика («Почтенный лорд-мэр и почтеннейший хозяин трактира»).

Можно было бы продолжить эту галерею лиц, осуждаемых, презираемых и осмеянных народными поверьями. Но лучше вспомнить их любимцев, носителей народной мудрости. Это уже знакомые вам Темный Патрик и Рафтери — своеобразные «барды» коннахтского королевства.

«В кончике мизинца простого бедняка с Донеголских гор, жившего в давно прошедшие времена, было больше мудрости, нежели сейчас у большинства наших самых известных юристов и философов», — так говорит о Темном Патрике сказитель. «Хотя нога его не ступала ни в один колледж, а книги не приходилось ему даже в руках держать, всем вокруг было известно о его ясном и трезвом уме. Немало удивительных загадок разгадал он… но остался столь же скромным, сколь и бедным. Он мирна жил в маленькой хижине, возделывал свой клочок земли и не желал ничего лучшего, чем уважение своих соседей, таких же бедняков, как и он сам».

Мы встречаем Темного Патрика всего лишь в четырех сказках Мак Мануса, но уже не в силах забыть этого чудаковатого мудреца, обязанного своим проницательным умом, удивительной находчивостью и сметливостью только самой тесной связи с подлинной жизнью, с родной землей, с народом, со «своими соседями, такими же бедняками, как и он сам». И потому-то он нам особенно дорог и мил и мы можем считать его героем и нашего времени, хотя жил он, как сообщает рассказчик, более тысячи лет назад.

А разве не удивителен и также не близок нам образ народного сказителя и музыканта Рафтери?

«…В его скрипке слышались и завывание ветра, и дыхание моря, и шепот банши под ивами, и жалоба бекаса на вересковой топи… Его напев, подобно ветру средь камышей, то падал, то убегал, увлекая за собой слушателей, которые всегда окружали его. И самая черная душа светлела, гордость уступала кротости, а суровость таяла как снег в мае. Со всех концов Ирландии стекались люди, чтобы послушать его. Каждая пядь земли между четырьмя морями ведала о его славе… И хотя он легко мог бы сделаться самым --">