Жорж Сименон - Цена головы

судью из кинофильма. Эдди почти бессознательно снял трубку, пробормотал номер Феличи.

На другом конце провода послышался голос, которого он не узнал:

– Шестнадцать шестьдесят два слушает. Кто у телефона? Эдди, чьи глаза были прикованы к человеку в белом, услышал свои слова:

– Мне нужно сообщить нечто очень важное Тони. Это его брат.

В трубке замолчали. Марко Феличи, должно быть, колебался. Судя по слабому шуму, Эдди решил, что Тони, догадавшись о том, что происходит, отбирает у него трубку.

– Я слушаю, – сухо произнес Тони.

Эдди не успел подготовиться. Его разум не участвовал в том, что совершалось.

– Тебя ждут.

– Где?

– В двухстах метрах по шоссе – там стоит машина.

Эдди не понадобилось объяснять Тони что-либо еще.

– Если я не пойду туда, они, наверно, возьмутся за

Нору?

Молчание.

– Отвечай!

– Да.

– Понятно.

– Ты пойдешь?

Снова молчание. Майк, устремив на него глаза, сохранял неподвижность. Эдди повторил:

– Ты пойдешь?

– Не бойся – пойду.

Небольшая пауза, затем короткое: «Прощай».

Эдди хотелось самому что-нибудь сказать, но он не знал что. Потом он взглянул на руку, которая держала умолкнувшую трубку.

Затянувшись сигарой, Майк удовлетворенно пробормотал:

– Я так и думал.

9

Для Эдди все на этом кончилось. Ничего другого от него не потребовали. От него никогда больше не требовали ничего неприятного, трудного.

Эта ночь тоже окончилась, как кончаются с сотворения мира все ночи, – окончилась с восходом солнца. Он увидел его не восходящим над Калифорнией, а уже высоко в небе, над пустыней Аризоны, увидел из самолета, в который его посадили в три часа утра. И так же, как это сделал Боб в

Тусоне, ему опустили в карман плоскую фляжку.

Он к ней не притронулся. В ту минуту, когда самолет

Эдди сделал первую посадку. Сидни Даймонд и его спутник должны были проезжать предместье Лос-Анджелеса.

На какой-то стоянке Эдди перепутал самолет. Около двух часов пополудни он оказался в третьеразрядном аэропорту, над которым разразилась гроза, и ему пришлось до вечера ждать вылета. Лишь на другой день из Миссисипи он позвонил в Санта-Клару.

– Это ты?

Он слушал голос Эллис, но этот голос не пробуждал в нем никакого волнения.

– Да.

– Дома все в порядке?

Слова приходили сами собой, привычные слова, так что ему не приходилось думать.

– Да. А как у тебя?

– Что дети?

– Я не пустила Эмили в школу. Доктор думает, что у нее начинается корь. Если так – а это станет окончательно известно сегодня вечером, – Кристина тоже не сможет ходить в школу.

– Анджело тебе не звонил?

– Нет. Я утром проходила мимо магазина. Все, кажется, в порядке. Я заметила нового продавца.

– Я знаю о нем.

– Звонили из «Фламинго». Я ответила, что ты скоро вернешься. Так и надо было сказать?

– Да.

– Тебя плохо слышно. Ты, вероятно, очень далеко.

– Да.

Сказал ли он «да»? Ведь он не думал о расстоянии между Флоридой и Миссисипи, он думал… впрочем, он ни о чем не думал.

– Когда ты будешь дома?

– Не знаю. Возможно, скоро будет самолет.

– Ты не посмотрел расписание?

– Нет еще.

– Ты не болен?

– Нет.

– Устал?

– Да.

– Ты от меня ничего не скрываешь?

– Я устал.

– Почему бы тебе не отдохнуть хорошенько, хотя бы одну ночь, прежде чем снова лететь?

– Я, может быть, так и сделаю.

Он так и сделал. В гостинице Эдди получил лишь маленький номер без кондиционера, так как в городе происходил какой-то съезд. В коридорах встречались люди со значками и с повязками на рукавах. К петлицам у них были прикреплены карточки с фамилиями.

В гостинице было шумно, но, как и в Эль-Сентро, Эдди погрузился в томительный сон, дважды или трижды просыпался и каждый раз испытывал отвращение от

--">