Лора Джо Роулэнд - Антология исторического детектива-9. Компиляция. Книги 1-10

причалы и пирсы воняли от нечистот, прибитых течением, и протухшей рыбы. Наконец над ним проехала арка моста Рёгоку, опоры и замысловато переплетенные балки отчетливо выделялись на фоне неба.

Он выбрал причал за мостом, но отложил весло и привязал лодку к свае. И снова его охватил страх, на сей раз он испугался сильнее, чем в лесу. Огромный город Эдо раскинулся за слепыми фасадами складских сооружений. Он ощущал миллион душ, которые живут в Эдо: они не спят, а наблюдают за ним. Сдержав приступ паники, он встал на колени перед свертком. Аккуратно, чтобы не раскачать лодку, принялся разворачивать половики. Взглянув в небо, он определил, что луна давно села, первые розовые всполохи рассвета окрасили горизонт на востоке. Он мог бы еще добраться до погрузочных причалов в Фукагаве на противоположном берегу.

Он поборол желание спустить за борт последнюю циновку и, тщательно свернув ее, пристроил рядом с собой.

Два тела, соединенные смертью и веревками, которые опутывали их по запястьям и щиколоткам, лежали лицом друг к другу, щека к щеке. На мужчине было короткое кимоно и штаны из хлопка. Остриженные волосы обрамляли грубое, неприятное лицо. Припухшие глаза и чувственные губы выдавали приверженность к вину, распутство и жадность. Он заслужил свою участь. Как легко оказалось заманить его в ловушку обещанием богатства! Но женщина…

Невинное юное лицо, покрытое пудрой из рисовой муки, было призрачно-белым. Нарисованные высоко на лбу вместо выбритых бровей тонкие линии словно два нежных крыла простерлись над полукружиями закрытых глаз, обрамленных длинными ресницами. Губы чуть разомкнулись, два совершенной формы зуба, зачерненные тушью по моде, распространенной среди высокородных дам, поблескивали, как жемчужины. Длинные черные волосы струились почти до пят вдоль шелкового кимоно, плотно запахнутого вокруг стройного тела.

Вздохнув, он подумал, что и ее смерть также была необходима. Он не мог смотреть на нее без печали…

Внезапно раздались резкие щелчки, он вздрогнул. Не идет ли кто-нибудь к нему по причалу? Щелчки повторились: сначала два длинных, затем три коротких. Он стряхнул напряжение. Это всего лишь ночной сторож отбивает колотушкой где-то на берегу время. Звук далеко разносится по воде.

Он достал из-под плаща плоский лаковый футляр и положил в матерчатую сумочку женщины. Подсунул руки под оба тела, приподнял и столкнул за борт. Послышался приглушенный всплеск. Прежде чем убитые пошли ко дну, он поймал веревку, которой были связаны их запястья, и обмотал вокруг сваи, надежно закрепив конец в трещине. Последний раз взглянул на трупы, плавающие у самой поверхности воды в облаке распущенных волос женщины. Посмотрел в сторону моста и удовлетворенно кивнул. Когда их найдут — а это скоро случится, — все решат, что они вместе прыгнули с моста и течение несло их, пока они не застряли у сваи причала. Письмо, запечатанное в водонепроницаемом футляре, подтвердит предположение. Он удостоверился, что веревка не выскользнет из трещины, отвязал лодку и отправился в долгое, холодное путешествие вверх по течению назад.

Глава 1

Ёрики Сано Исиро, самый молодой из старших полицейских чинов в Эдо, медленно пробирался по мосту Нихонбаси. Ранним солнечным прозрачным зимним утром масса людей пересекала этот мост: носильщики с корзинами овощей, бежавшие на рынок и с рынка, продавцы воды с ведрами на коромыслах, покупатели и торговцы, согнувшиеся под тяжким бременем. Деревянные подметки громко стучали по доскам, воздух звенел от криков, смеха и разговоров. Даже знаки самурайского отличия на одежде не могли помочь Сано ускорить продвижение. Сидя на лошади, гнедой кобыле, он едва возвышался над толпой. Пара мечей, которые были при нем — длинный изогнутый клинок и короткий, как кинжал, — обеспечивали лишь гнусавое «Тысяча извинений, досточтимый господин».

Однако Сано не унывал. Позади осталась скука первого месяца работы в должности ёрики. Бывший учитель и историк, он быстро обнаружил, что управление маленьким отделом в департаменте полиции гораздо менее интересное дело, чем обучение юношей и копание в старинных текстах. Он тосковал по прошлой профессии, и мысль о том, что ему уже никогда не придется гоняться за утраченным или скрытым фактом, вызывала в душе саднящую пустоту. В мир охраны закона его забросили скорее семейные обстоятельства и связи, чем собственный выбор и --">