Автор неизвестен - Месть Матушимы

прекратились, и самураи теперь являются лицами, обязанными своему владетелю только потому, что они живут на его земле.

— До сих пор я все хорошо понимаю, — заметил Ник Картер.

— Я рассказал все это для большей ясности. Третьего дня вечером ко мне домой явился один из прежних самураев Мутушими. От него я узнал, что вы ему оказали большую услугу.

— Услугу? Какую? — удивился Ник Картер.

— Так он говорит.

— В чем же состояла эта услуга?

— Неужели вы забыли, — ответил генерал и улыбнулся, — что дней пять тому назад вы спасли от верной смерти ребенка, схватив его в последний момент из-под колес быстро мчавшегося автомобиля?

— Ах да, помню, помню.

— Ну так вот, ребенок этот — внук того самурая, который явился ко мне, — продолжал Лакатира, — из чувства благодарности он сообщил мне, что против вас организован заговор. Этим он нарушил клятву, данную своему владетелю, но он не мог спокойно предоставить своей участи человека, спасшего его внука. Вы еще больше оцените принесенную этим человеком жертву, если я вам скажу, что он, открыв мне заговор, отправился к себе домой и наложил на себя руки.

— Что вы! — воскликнул Ник Картер.

— Я полагал, что вам известно, как свято у нас в Японии исполняется данная клятва, — пояснил генерал.

— Конечно, знал. Стало быть, этот самурай пожертвовал для меня своей жизнью?

— Совершенно верно, и притом вполне хладнокровно, так как он знал, что должен убить себя, если выдаст мне тайну. Ему ничего другого не оставалось после того, как он нарушил клятву. Уж таковы правила чести у этих людей. Он не мог жить с запятнанной честью, но, с другой стороны, он и не мог предоставить своей участи человека, рисковавшего жизнью для спасения его родственника. Эти принципы представляют собой частицу религиозного верования самураев.

— Бедняга, — проговорил Ник Картер, — я искренне сожалею, что он добровольно пошел на самоубийство из-за меня.

— Не печальтесь о нем, — возразил Лакатира, — тот, кто совершает геройский подвиг, будет вознагражден за это в лучшем мире. Вы не думайте, что он умер из-за вас: он только остался верен своему принципу, не допускавшему иного исхода, кроме самоубийства. Убивая себя, он оказал услугу не вам, а только своей собственной совести, предписывавшей ему поступить именно так, а не иначе.

— Сообщил ли вам этот самурай, сколько мстителей натравлено на меня и как их зовут?

— Сообщил. Я только что собирался вам рассказать, какие оригинальные распоряжения барон дал своим слугам. Какими-то таинственными путями ему удалось принять у себя в тюрьме трех вполне преданных ему самураев и побеседовать с ними. Сделал он это вот как: сначала он всем троим вместе дал общие указания, потом — каждому поодиночке, причем каждый должен был поклясться, что не скажет своим товарищам того, что ему было сказано бароном с глазу на глаз. Один из этих самураев и был тот самый Логи, который явился ко мне. Для большей наглядности я вам дословно передам сообщение Логи о том, что ему сказал Мутушими. «Твоя задача, — сказал ему Мутушими, когда они остались вдвоем, — начнется там, где кончится задание твоих товарищей. Я оставил на твою долю наиболее легкую часть всей работы, так как, по всей вероятности, тебе даже не придется действовать, ибо твои товарищи справятся и без тебя. Ты неотступно будешь следить за этим американцем. Когда он будет возвращаться на родину, ты поедешь с ним на одном и том же пароходе и будешь следить за каждым его движением, но ты ничего не должен предпринимать против него прежде, чем он прибудет в Нью-Йорк. Если он вернется туда живым, что маловероятно, тогда нужно будет действовать. Я дам тебе записку к моим наследникам, и они снабдят тебя деньгами в достаточной мере, чтобы ты не был стеснен в своих действиях. Более подробных инструкций я тебе дать не могу, да ты и сам знаешь, как быть дальше. Убей этого американца каким хочешь способом, каким угодно оружием. Кроме того, тебе ведь помогут твои товарищи».

— Приятная перспектива, нечего сказать, — саркастически заметил Ник Картер. — Но позвольте, генерал, каким образом они будут действовать в Нью-Йорке вместе? Ведь им приказано орудовать независимо.

— Это вначале, — пояснил Лакатира, — если же первому в

--">