Агата Кристи - Вся мисс Марпл в одном томе

тут у вас нет?

— Я его не видел после ленча. По-моему, он собирался идти играть в теннис на ваших кортах.

— А-а… — протянула Летиция. — Лучше бы он не ходил. Там ни души нету.

— Он сказал, что вы его пригласили.

— Может, и пригласила. Только в пятницу. А сегодня вторник.

— Среда, — сказал я.

— Ой! Кошмар. Значит, я в третий раз позабыла, что меня звали на ленч.

Впрочем, это её не особенно беспокоило.

— А где Гризельда?

— Я думаю, вы найдёте её в мастерской в саду, она позирует Лоуренсу Реддингу.

— У нас тут из-за него такая склока разгорелась, — сказала Летиция. — Сами знаете, какой у меня папочка. Жуткий папочка.

— Какая скло… то есть о чём вы говорите? — спросил я.

— Да всё из-за того, что он меня пишет. А папочка узнал. Интересно, почему это я не имею права позировать в купальном костюме? На пляже в нём быть можно, а на портрете нельзя?

Летиция помолчала, потом снова заговорила:

— Чепуха какая-то — отец, видите ли, отказывает молодому человеку от дома. Мы с Лоуренсом прямо обалдели. Я буду ходить сюда, к вам в мастерскую, можно?

— Нельзя, дорогая моя, — сказал я. — Если ваш отец запретил — нельзя.

— Ox, боже ты мой, — вздохнула Летиция. — Вы все как сговорились, сил моих нет! Издёргана. До предела. Если бы у меня были деньги, я бы сбежала, а без денег куда денешься? Если бы папочка, как порядочный человек, приказал долго жить, у меня бы всё устроилось.

— Летиция, такие слова говорить не следует.

— А что? Если он не хочет, чтобы я ждала его смерти, пусть не жадничает, как последний скряга. Неудивительно, что мама от него ушла. Знаете, я много лет думала, что она умерла. А тот молодой человек, к которому она ушла, — он что, был симпатичный?

— Это случилось до того, как ваш отец приехал сюда.

— Интересно, как у неё всё сложилось? Я уверена, что Анна вот-вот закрутит с кем-нибудь роман. Анна меня ненавидит — нет, обращается нормально, но ненавидит. Стареет, и ей это не по вкусу. В таком возрасте и срываешься с цепи, сами знаете.

Хотел бы я знать: неужели Летиция собирается до вечера сидеть у меня в кабинете?

— Вам мои граммофонные пластинки не попадались? — спросила она.

— Нет.

— Вот тоска! Я их где-то забыла. И собака куда-то сбежала. Часики тоже, наручные, — только они всё равно не ходят. Ох, спать хочется! Не пойму отчего — я встала только в одиннадцать. Жизнь так изматывает, правда? Господи! Надо идти. В три часа мне покажут раскоп, который сделал доктор Стоун.

Я взглянул на часы и заметил, что уже без двадцати пяти четыре.

— Ой! Не может быть! Кошмар. Ждут ли они меня или уже ушли? Надо пойти посмотреть…

Она встала и побрела из комнаты, бросив через плечо:

— Вы скажете Деннису, ладно?

Я механически ответил «да», а когда понял, что не имею представления, что именно надо сказать Деннису, было уже поздно. Но, поразмыслив, я решил, что это, вероятно, не имело никакого значения. Я задумался о докторе Стоуне — это был знаменитый археолог, недавно он остановился в гостинице «Голубой Кабан» и начал раскопки на участке, входящем во владения полковника Протеро. Они с полковником уже несколько раз спорили не на шутку. Забавно, что он пригласил Летицию посмотреть на раскопки.

А ведь Летиция Протеро довольно остра на язычок. Интересно, поладит ли она с секретаршей археолога, мисс Крэм. Мисс Крэм — пышущая здоровьем особа двадцати пяти лет, шумная, румяная, переполнена до краёв молодой жизненной энергией, и рот у неё полон зубов — кажется, их там даже больше положенного.

В деревне мнения разделились: одни считают, что она такая же, как все, другие — что эта молодая особа строгих правил, которая намерена при первой же возможности сделаться миссис Стоун. Она полная противоположность Летиции.

Насколько я понимал, жизнь в Старой Усадьбе действительно текла не очень счастливо. Полковник Протеро женился второй раз лет пять тому назад. Вторая миссис Протеро отличалась замечательной, хотя несколько необычной красотой. Я и раньше догадывался, что у неё не очень хорошие отношения с падчерицей.

Меня прервали ещё раз. На этот раз пришёл мой помощник, Хоуз. Он хотел узнать подробности моего разговора с Протеро. Я сказал, что полковник посетовал на его «католические пристрастия»[7], но что цель его визита была иная. Со своей стороны, я тоже выразил протест и недвусмысленно дал ему понять, что придётся следовать моим указаниям. В --">