Николай Слободской - Он приходит по пятницам

себя соответственно. Однако КЗОТ и стоящий за ним закон (суд, прокуратура и т.д.) требовали любую расправу с подчиненными оформлять в согласии с рядом условий, прописанных в этой книжечке. А посему произвол начальства и административный раж преданных своему руководству этих самых «тетенек» несколько умерялись необходимостью, прежде чем получить желаемый эффект (съесть с кашей), выполнить ряд предписываемых КЗОТом действий и соблюсти указанные в нем условия. Именно эти дополнительные хлопоты и требующие некоторого времени излишние обороты административного механизма до определенной степени тормозили начальственную прыткость и – до поры до времени – предохраняли фрондирующих сотрудников (вроде нашего Миши) и разного рода нерадивых работников (вроде выше описанного пьяницы Мизулина) от перепадов настроения их начальников и от угрозы мгновенного испепеления на месте. Кроме того, все эти составляющие КЗОТ предписания и правила давали благоприятную возможность для вмешательства в процесс управления всякого рода сил, стоящих как бы в стороне от него, но вовсе не собирающихся оставаться безучастными. При определенном стечении обстоятельств свою палку в стронувшееся с места и наезжающее на работника колесо могло вставить, например, партбюро (и стоящий за ним райком партии), не желающие упустить благоприятный повод и указать много возомнившему о себе начальнику, кто на самом деле в доме хозяин. Так что иной раз (пусть и весьма редко) по поводу какого-нибудь никому не интересного Миши могли возникнуть нешуточные баталии, в которые могли втянуться и министерства, и прокуратура, и обком партии, и местный отдел ВЦСПС (уж не буду расшифровывать и эту аббревиатуру – кому интересно, пусть справляется в энциклопедии), и еще бог знает кто. Экономя силы и опасаясь подобных осложнений, начальники несколько умеряли свой пыл и выбирали более гибкую линию поведения, а разного рода Миши и Сашки пользовались образующимися при этом щелями и зазорами в существующей жесткой административной системе управления.

(обратно)

4

Объясню и это, привычное тогда сокращение.

АУП – административно-управленческий персонал.

(обратно)

5

Это его собственное выражение, автор не берет на себя ответственность за этот оборот; он даже не уверен, что в русском языке есть такое устойчивое словосочетание, а искать его по словарям у него нет желания – хотите проверить, ищите его сами.

(обратно)

6

Для тех, кто не вспомнит, откуда эти строчки, ссылочка: это из эпиграммы Баратынского «Глупцы не чужды вдохновенья…»

(обратно)

7

Надо, вероятно, заметить, что детектив (как жанр) традиционно тяготеет к сугубо «реалистическому» описанию той обстановки, в которой разворачивается его действие. То есть описываемая им «жизнь» и его действующие лица не должны расходиться с обыденными знаниями, которыми располагает рядовой читатель. Экзотика, нестандартные характеры и ситуации могут вноситься в литературный мир детектива лишь небольшими, строго дозированными порциями, так, чтобы читающий мог легко их заметить на фоне привычной ему картинки.

Кто-то (не могу сейчас вспомнить, кто именно) сказал по этому поводу, что будущие историки будут знакомиться с подробностями жизни в двадцатом веке не по знаменитым романам этой эпохи, а по скромным, мало примечательным, с литературной точки зрения, и, в сущности, банальным детективным романчикам. Именно в них с наибольшей точностью фиксируются конкретные приметы времени.

(обратно)

8

Quod erat demonstrandum – что и требовалось доказать (лат.).

Воспользуюсь этим редко встречающимся в художественных текстах выражением, чтобы лишний раз продемонстрировать свою образованность и начитанность. Вдруг некоторые читатели их еще не заметили и не оценили.

(обратно)

9

Описываю эту давнюю деталь из быта тех лет по собственным воспоминаниям и боюсь, что могу ошибиться. Где именно и как был расположен этот регулятор громкости, я уже точно вспомнить не могу. Такие простейшие репродукторы уже и в годы Мишиного детства почти вышли из обихода, а теперь такой и в музеях не найти.

(обратно)

10

Если кто не помнит, так звали секретаршу директора «Геркулеса» из романа Ильфа и Петрова.

Такой псевдоним Миша дал не названной им по имени секретарше из ниикиэмсовской приемной, однако, чтобы не вводить читателей в заблуждение, --">