Журнал «Горизонты Техники» (ГТД) - Горизонты техники для детей, 1971 №1

математик Чарлз Додгсон, а подписал её псевдонимом Левис Кароль.

Как раз Чарлз Додгсон занимался вопросами логической математики, а математика немыслима без фантазии.

Стефан Вейнфельд

СПОСОБ СОСТАВЛЕНИЯ РАСПИСАНИЯ УРОКОВ

Составляем таблицу, как на рисунке сбоку. Затем, используя данные, приведенные на стр…» будем заштриховывать отдельные клетки. Итак, согласно пункту 1 «математик требует, чтобы его уроки не были последними», поэтому заштриховываем последние клетки первого ряда во всех трёх днях.

Согласно пункту 2 заштриховываем все последние клетки во втором ряду, а также первую клетку в графе «среда» (физик пожелал, чтобы в среду не было двух первых уроков) и вторую клетку в графе «пятница». Первую клетку в графе «пятница» обводим жирной линией (у физика могут быть в пятницу только два первых урока). Таким образом, мы установили, что на двух первых уроках в пятницу будет физика, поэтому можем смело заштриховать все остальные клетки в этом ряду по вертикали.

Ведь в одном и том же классе не может быть одновременно разных уроков.

Используя данные остальных пунктов, ребята, попробуйте самостоятельно заштриховать все те клетки, в которых не может быть отдельных уроков. В результате останется только 9 свободных клеток (включая 2 установленных урока физики), которые соответствуют условиям задания. Ну, и расписание уроков готово.

Окончательное правильное решение задания найдёте внутри номера.

В гостях у пионера польской авиации

Несколько лет тому назад я посетил в музее Войска Польского выставку, посвященную польской авиации. Среди многочисленных польских имён моё внимание привлекла странная фамилия — Сципио дель Кампо. Кто это такой? Итальянец или, может быть, француз?

Я очень удивился, прочитав под одним из снимков: «Пионер польской авиации». Под другими снимками были помещены такие надписи и даты: 1909 год, 1911 год, 1912 год, Львов, Варшава, перелёт Варшава — Петербург, первое капотирование^[2].

Позднее мне пришлось побывать в Катовицком аэроклубе. Моим собеседником был молодой конструктор. Мы разговариваем о лётчиках — любителях, объединённых в аэроклубе. «Лучше всех это сделал бы Кампо», — неожиданно заключает мой собеседник. После короткого раздумья он дополняет: «Ведь только у Михаила хватит терпения для этого». «Михаил Кампо? Сципио дель Кампо…» — быстро ассоциируются мысли у меня в голове.

Возможно ли это? Но я не ошибся. Ещё в тот же день я встретился со старейшим польским лётчиком — Михаилом Сципио дель Кампо. Он пригласил меня к себе домой. «Люблю тишину. Шум, суету признаю только на аэродроме», — донесся по телефону энергичный голос.

* * *

И вот я в гостях у пионера польской авиации. Из приёмника плывут тихие звуки музыки. Хозяин показывает десятки фотографий, множество бережно сохраненных мелочей, делится своими впечатлениями о первом полёте, иногда сравнивает современные самолёты с теми машинами, на каких он летал 50 лет тому назад. Рассказывает свободно, интересно, часто шутит.

— Знаете, как раньше летали? Покупал человек самолёт, садился в машину и… летел.

Почти восьмидесятилетний лётчик — конструктор встаёт из-за стола, берёт стул, ловко взмахивает им в воздухе, опускает стул на пол, садится на него верхом и образно жестикулирует: то управляет рулём, то включает рычаг газа, то переключает рукоятку топливного насоса…

Однажды со мной во Франции, в Руане, произошёл такой случай. Прихожу я на аэродром, на котором должен был взять купленный самолёт. Конструктор и механик начали объяснять, какие и где находятся органы управления, что нужно сделать, чтобы взлететь в воздух и опуститься на землю. По правде говоря, кроме рычагов управления, ничего там не было важного. Кабина пилота напоминала детский манежник, нужно было следить за тем, чтобы не выпасть из неё. Выслушав --">