Какие книги и фильмы станут противоядием от учебника истории Мединскогоhttps://www.sibreal.org/a/kakie-knigi-i-filmy-stanut-protivoyadiem-ot-uchebnika-istorii-medinskogo-/32561749.html"Агитка в двух томах". Какие книги и фильмы станут противоядием от учебника истории Мединского
"Научиться по этому "учебнику" ничему невозможно""Карта обыденного кошмара тоталитарной страны""Это без преувеличения катастрофа""Полное безразличие к живому человеку""Показывает историю такой, какой ее никто не желает видеть""Отвратить от себя логику гопников, террористов, убийц""Будет опозорена вся нация""Вижу в качестве антидота документальные свидетельства""Я бы порекомендовал читать мемуары""Не отдавать ребенка ментально в руки злодеям"

https://www.sibreal.org/a/kakie-knigi-i-filmy-stanut-protivoyadiem-ot-uchebnika-istorii-medinskogo-/32561749.html

"Агитка в двух томах". Какие книги и фильмы станут противоядием от учебника истории Мединского

1 сентября 2023 

Марина Аронова

1 сентября в одной из школ Забайкалья

С 1 сентября ученики старших классов начнут учиться по новому единому учебнику истории авторства Мединского & Co. Независимые историки считают, что он способен лишь отравить сознание ребенка. Чтобы этого избежать, теперь роль преподавателей истории зачастую придется взять на себя родителям. Какие книги и фильмы помогут школьникам составить адекватное представление о российской истории? На этот вопрос Сибирь.Реалии ответили Ирина Карацуба, Александр Генис, Виктор Шендерович, Дмитрий Быков, Антон Долин, Рома Либеров, Татьяна Мэй, Ольга Седакова, Леонид Кацва и Виталий Манский.

Чтобы не пропускать главные материалы Сибирь.Реалии, подпишитесь на наш
YouTube
,
инстаграм
 и
телеграм
.

"Научиться по этому "учебнику" ничему невозможно"

Ирина Карацуба, историк

– Главная проблема не в том, что Мединский и компания написали зловредную, ядовитую чушь, а в том, что это вообще не учебник. Здесь оба слова надо брать в кавычки: и "учебник", и "истории". Научиться по этому "учебнику" ничему невозможно, он не для этого написан. Это агитка в двух томах. Пиар великого российского государства, которое всегда и во всем было право и которое, конечно, было империей, но совсем не такой, как всякие там английские и т. д.

Что же тогда читать подросткам вместо этого "учебника"? Когда студенты спрашивали меня, где искать правду о Второй мировой войне, я называла три книжки – "Прокляты и убиты" Виктора Астафьева, "Генерал и его армия" Георгия Владимова и "Жизнь и судьба" Василия Гроссмана. Но предупреждала, что читать последнего будет тяжело. А совершенно гениальная книга о послевоенных годах – "Раковый корпус" Александра Солженицына.

Чтобы понять, что происходило в позднем СССР, я бы назвала двух авторов из нашей замечательной деревенской прозы. Причем посоветовала прочитать, может быть, не самые характерные, но самые яркие их вещи. У Виктора Астафьева это "Царь-рыба". Она помогает понять, что происходило с народной душой, с жизнью того, что у нас не совсем верно называется глубинкой. А у Валентина Распутина я бы взяла последнюю и не сказала бы, что очень удачную его вещь, – "Пожар". Это повесть о том, как широкие народные массы переживали перестройку. Для многих людей это была полная трагедия и безысходность, когда все вокруг полыхает и скоро сгорит дотла, а перспектив никаких, потому что какие могут быть перспективы у пожара? Я не согласна с этой точкой зрения, но народная психология в этой повести показана очень хорошо.

Трагедия заключалась еще и в том, что, когда из СССР образовалось 15 независимых государств, во многих из них очень остро встала проблема этнических русских. И это прекрасно описано в романе Андрея Волоса "Хуррамабад". Про этого автора сейчас как-то все забыли, и совершенно напрасно.

Еще одна книга, которая в свое время всех поразила, а потом была забыта, – это "Белое на черном", автобиографический роман Рубена Давида Гонсалеса Гальего. Его надо почитать как раз подросткам, чтобы они понимали, как в Советском Союзе, где было такое прекрасное мороженое и такие хорошие дороги, обходились с инвалидами. Это гениальная книга. Гальего рассказывает, как он, инвалид, жил в детском доме – сначала в одном, потом в другом, как жили все вокруг, и убивает систему путем точного ее описания.

Если говорить о так называемой новой России, после 1991 года. Есть один писатель, у которого я

--">