Иоганн Вольфганг Гете - «Don Juan» Байрона

Иоганн Вольфганг Гете «DON JUAN»^[1] БАЙРОНА

Герой мне нужен. Странная нужда.

Коль, что ни год, то новый из тумана,

Пока, насытив гласность без стыда,

Не низлагается, как самозванный.

С такими мне не знаться никогда.

Я им предпочитаю Дон Жуана.

Мы все его видали в пантомиме,

Где он до срока гибнет в адском дыме.

Вернон, Гау, Ульф, Гок, Камберленд-мясник,

Принц Фернанд, Гренби, Бергойн, Кеппель, мода

Была на всех, о всех был поднят крик,

И всем, как ныне Вельсли, пели оды.

Но каждый пожран модой, чуть возник,

Все «девять поросят» ее приплода.

«Курьер» французский может к их семье

Причислить Бонапарта с Дюмурье.

Барнав, Бриссо, Петьон и Кондорсе,

Клод, Мирабо, Дантон с Маратом были

Французами, но нам известны все.

Да мало ли забытых есть фамилий?

Жубер, Гош, Лани, Моро, Марсо, Дессэ,

Таких имен военных изобилье.

Любой отмечен временем своим,

Но все ж для рифм моих неприменим.

Наш бог войны был Нельсон по сю пору,

И был бы им, когда б не новый дух.

Про Трафальгар умолкли разговоры,

Луч этой славы вместе с ним потух.

Теперь в фаворе армия, и скоро

О моряках замрет в народе слух.

Принц отдал пальму первенства пехоте,

И Денкан, Нельсон, Джервис не в почете.

И до Агамемнона были люди,

И после отличался человек.

Но кто певцом не избран был в орудье,

Забыт, как неизвестный имярек.

Я никому не набиваюсь в судьи,

Но вглядываясь в настоящий век,

Как я сказал и повторять устану,

Достойным нахожу лишь Дон Жуана.

Если мы до этого не решились привести цитату из вполне, как думается, поддающегося переводу «Графа Карманьола», а вот сейчас делаем дерзкую попытку перевести непереводимого «Дон Жуана», то в этом легко можно усмотреть известную непоследовательность; поэтому-то мы и считаем своим долгом указать на имеющуюся здесь разницу. Господин Мандзони у нас еще очень мало известен, а потому надо сперва ознакомиться с его достоинствами во всей их полноте, что возможно сделать, лишь обратившись к оригиналу; и только после этого будет вполне уместно появление перевода его произведений, сделанного одним из наших молодых друзей. Талант лорда Байрона нам достаточно известен; и наш перевод не принесет ему ни вреда, ни пользы: ведь оригинал находится в руках всех образованных людей.

Нам же подобная попытка, хотя бы это предприятие было само по себе безнадежным, все же принесет некоторую пользу. Если неправильное отражение в зеркале и не передаст черты оригинала, то тем более привлечет к себе внимание само зеркало и его более или менее существенные недостатки.

«Дои Жуан» — бесконечно гениальное произведение, насыщенное человеконенавистничеством, доходящим до грубой жестокости, и человеколюбием, коренящимся в глубинах преданной нежности. Мы знаем и глубоко ценим его автора и не хотим видеть его иным, чем он есть, а потому с благодарностью воспринимаем все то, что он преподносит нам с неслыханной свободой, даже дерзостью.

Причудливому, дикому, беспощадному содержанию соответствует и техника стиха; поэт так же мало церемонится с языком, как с людьми; и при более близком рассмотрении мы убеждаемся, что английская поэзия теперь обладает уже вполне выработавшимся сатирическим языком, которым совсем еще не владеют немцы.

Немецкий комизм приходится искать главным образом в содержании и лишь в значительно меньшей степени — в форме. Удивляются разносторонности Лихтенберга; в его распоряжении был целый мир знаний и житейских наблюдений, которые он тасовал, как колоду карт, чтобы потом с лукавой миной разыгрывать любую масть. Даже у Блюмауэра, стих и рифмы которого легко вмещают комическое содержание, нас, в сущности, смешит только резкий контраст между старым и новым, благородным и пошлым, высоким и низменным. Вглядываясь внимательнее, мы замечаем, что немцы, желая быть забавными, отходят на несколько веков назад и лишь с помощью старинных виршей удачно достигают должной наивности и прелести.

При переводе «Дон Жуана» мы могли бы научиться у англичанина весьма многому. Только одного его комического приема мы не сумеем передать: это те его остроты, где нередко вся соль заключается в причудливом, двусмысленном --">