Аристофан - Осы

краденных в Мегаре; нет у нас

Рабов, что зрителям бросают из кулька

Орехи грецкие; не выведен у нас

Геракл прожорливый, лишаемый еды;

И Еврипида вновь трепать не станем мы;

Клеона вознесла судьба, но не хотим

Окрошку делать здесь вторично из него.

Для вас есть басенка неглупая у нас

И вашему уму доступная: она

Мудрее пошлостей комедии иной.

У нас есть господин, огромный господин,

Который спит теперь на кровле, наверху.

Он запер на замок отца, а нам вдвоем

Велел смотреть, чтоб тот из дома не ушел.

Отец его болезнью странной заражен,

И никому из вас не угадать ее

Без нашей помощи. Попробуйте смекнуть.

(Указывая на отдельных лиц из публики.)

Аминий Пронапид уверен, что старик

Завзятый костофил; клянусь, Аминий врет:

Догадку строит он, беря себя в пример,

Хотя в словечке «фил» лежит весь корень зла.

Вон Сосий говорит Деркилу, что старик,

Наверно, Винофил, – куда там! Вовсе нет.

Такая хворь – удел порядочных людей.

Вон Никострат из Скамбонид решил,^[7] что он,

Наверно, жертвофил иль ярый гостефил, –

Клянусь собакою, старик не гостефил:

Ведь Гостефил у нас – неистовый блудник.^[8]

Нет, где вам угадать! Пустая болтовня!

Молчите, если суть вам хочется узнать.

Открою вам сейчас хозяина болезнь:

Он ярый судофил, каких и в мире нет;

Он страстно любит суд и глубоко скорбит,

Когда не попадет на первую скамью.

Не может ночью он ни на волос уснуть,

А если и вздремнет немножко, все равно

Витает мысль его у водяных часов.^[9]

Держать привыкши шар, встает с постели он,^[10]

Сложив три пальца так, как будто фимиам

В день новолуния бросает на алтарь.

Увидит где-нибудь он надпись на дверях:^[11]

«Сын Пирилампа Дем – красавец»,^[12] – и сейчас:

«Воронка – ты моя любовь», – добавит он.^[13]

Петух его стал петь по вечерам – и вот

Старик был убежден, что с подсудимых он

За пенье позднее, наверно, взятку взял.

Чуть ужин кончится, кричит он: «Башмаки!»

Еще не рассветет, а он уж в суд идет

И, как морской моллюск, там спит, прильнув к столбу,

По злости ставит он всем длинную черту^[14]

И возвращается, как шершень иль оса,

С ногтями, полными начинки восковой.

Боясь, что камешков не хватит на суде,

Он берег у себя морской в дому завел.

Вот мания его. Советы – ни к чему:

От них еще сильней он рвется в суд.^[15] Его

Мы держим взаперти, чтоб он не убежал.

Жестоко удручен его болезнью сын.

Сначала он отца старался убедить,

Чтоб бросил наконец носить плащишко он

И дома бы сидел, но тот не слушал слов.

И омовения ему не помогли.

Пытались плясками его лечить,^[16] а он,

Как был, с тимпаном в суд стремительно влетал.

Когда же таинства ему не помогли,

В Эгину сын отвез и положил его

Насильно на ночь в храм Асклепия,^[17] а он

Чуть свет пред входом в суд явился – тут как тут,

Когда уж мы его не стали выпускать,

Он начал вылезать по стокам для воды

И в окна. Мы тогда отверстья в доме все

Забили наглухо, наполнив их тряпьем.

И что же? – он гвоздей набил по всей стене

И, точно галка, вон выпархивал по ним.

Чтоб удержать его, теперь пришлося нам

Сетями крепкими опутать двор кругом.

Зовут же старика, клянуся Зевсом я,

Филоклеон, а сын его – Бделиклеон.^[18]

Характер у сынка заносчивый и злой…

Бделиклеон

(с крыши)

Эй, Ксанфий, Сосий, эй! Уснули, что ли, вы?

Ксанфий

Ай, ай!

Сосий

Что там?

Ксанфий

Проснулся наш Бделиклеон.

Бделиклеон

Скорей, скорей сюда бегите кто-нибудь!

Пробрался наш старик на кухню и, как мышь,

Шуршит и возится. Поглядывай, чтоб он

Не вылез как-нибудь чрез банную трубу.

Сосий входит в дом.

(Ксанфию.)

А ты наляг на дверь.

Ксанфий

Готово, господин.

Бделиклеон

(подходит к трубе)

Владыка Посейдон! Что там шумит в трубе?

Филоклеон высовывает голову.

Эй, кто ты?

--">