Майкл Грейтрекс Коуни - Бронтомех!

Майкл Коуни БРОНТОМЕХ! Brontomek!

ПРОЛОГ

Песок так сверкал на солнце, что мне пришлось снова надевать темные очки. На узкой полоске пляжа собралась изрядная толпа, причем все смотрели на море. Невысокие волны катились по мелководью, начиная пениться еще на дальних подступах. Там, за линией бурунов, я заметил движение: между волнами сновали туда-сюда черные плавники.

Недалеко от меня стояла девушка, высокая загорелая девица из местных, которая могла бы все объяснить. Я посмотрел на нее, собираясь с духом. Это была пляжная красавица с выгоревшими на солнце волосами. Над предельно декольтированным топом бикини белела полоска незагоревшей кожи. Я прошел по песку бесшумно, поэтому, подойдя, кашлянул, но девица даже не взглянула в мою сторону.

— Что случилось? — спросил я. — Там кто-то тонет?

Она упорно меня не замечала: стояла с непроницаемым лицом и прислушивалась к чему-то внутри себя.

Я оглянулся на город. На меня пустыми окнами уставились дома; машины на воздушной подушке неподвижно застыли у обочины, а немногочисленные прохожие пробирались между ними к пляжу, чтобы присоединиться к растущей на берегу толпе.

В отдалении, там, где к воде спускались скалы из песчаника, стоял человек с воздетыми руками и что-то говорил. Слов я не мог разобрать, но уловил этот самоуверенный тон, каким обычно вещают жулики, торгующие патентованными лекарствами, и уличные проповедники.

Никогда еще я не чувствовал себя таким одиноким…

Два часа назад я попытался выбраться из этого странного города, поехал обратно в Премьер-сити, но вскоре напоролся на кордон.

В окно моего взятого напрокат автомобиля на воздушной подушке просунулась голова в фуражке и изрекла:

— Давай мотай, откуда приехал.

— Да что тут у вас происходит? — спросил я. — В Старой Гавани слова ни от кого не добьешься.

— Если ты ни черта не знаешь, то я и подавно.

Еще несколько солдат стояли, прислонившись к броневику, и ухмылялись. В машине становилось жарко. Пот выступил у меня на затылке и потек под рубашку. Очень хотелось поскорее убраться отсюда, но также хотелось выяснить, в чем дело. И совсем не хотелось возвращаться в Старую Гавань, по улицам которой разгуливали зомби.

— А почему, собственно, вы меня не пропускаете? Я всего несколько часов назад проезжал здесь, и никакого кордона не было.

К нам ленивой походкой, жуя резинку, подошел еще один солдат. Он облокотился о крышу автомобиля, просунул голову внутрь и заговорил, дыша мятой:

— Из Старой Гавани больше не сбежит ни одна душа — такой у нас приказ. А если вы ехали из Премьер-сити, то должны были видеть лагеря беженцев. Без продовольствия, без сортиров, почти без воды — не приведи Господи! Сидите в Старой Гавани, пока все не кончится, ясно?

Он говорил без злости.

— А когда кончится?

— Я знаю не больше вашего.

— Да я вообще только сегодня прилетел на эту чертову планету. Объясните, ради Бога, что здесь творится?

— У вас есть «Иммунол»?

Я нащупал в кармане пузырек с маленькими белыми таблетками.

— Мне дали в Премьер-сити.

— Тогда вы не пропадете. А если в Старой Гавани все тихо, то, значит, вообще беспокоиться не о чем. Как знать, может, все уже кончилось. Будьте паинькой, вернитесь, ладно? Иначе придется вас немного поджарить, добавил он мрачно и положил палец на кнопку своего лазера.

Я проглотил таблетку и запустил двигатель.

— Плохо, что вас не предупредили в Премьер-сити, — заметил сочувственно солдат. — Вы, наверно, ни с кем не посоветовались. Высадились в космопорте, взяли напрокат машину да и махнули в эти края, да? А теперь поздно. Попали вы в переделку на нашей Аркадии. Вот что я вам скажу, продолжал он, — начальники в Премьер-сити, верно, просто не захотели признаться, что у них тут проблемы, с которыми они не справляются. Не повезло вам. Да. Ну, все, езжайте.

С нехорошей улыбочкой он щелкнул кнопочкой на лазере, и с этаким легким посвистом мимо моего носа в окно проскользнул залп горячего невидимого света.

Хочешь не хочешь, пришлось возвращаться в Старую Гавань.

Я еще раз прочитал адрес на космограмме, которую получил на Земле. Все правильно: Вторая авеню, 1678. Снова подъехав к этому дому, я припарковал машину и принялся звонить и --">