Жюлль Мэнн - Сокровища града Китежа

чувство, толкает меня на обнародование событий, имевших место год тому назад. Я делаю это для того, чтобы весь мир знал, что французы умеют не только гордиться своими победами. Они также могут всенародно признать свои ошибки и заблуждения, – отнюдь не из гордости, конечно, а для того, чтобы впредь их избежать.

Если публикуемые мною строки доставят неприятные минуты участникам описываемой экспедиции – я приношу им заранее свои глубокие извинения. Подлинные имена и фамилии заменять вымышленными не могу, так как считаю это недостойным, чисто писательским трюком.

Лицам, которые усомнятся в правдивости всего мною описанного – рекомендую обратиться к нотариусу города Парижа, господину Мерье, у которого хранятся подлинные документы.

Труд свой, как и всю свою жизнь, как свою любовь, – почтительнейше посвящаю мадемуазель Клэр де Снер.

Жюлль Мэнн

1

Красивый многоэтажный дом венчала мансарда. Длинный и узкий, пролегал коридор. В темноте, с которой неудачно боролся единственный газовый рожок, словно солдаты на параде, такие же серые и одинаковые – выстроились двери. Разница между ними ограничивалась номерами: 121, 122, 123 и дальше. Выделялась только дверь с № 128.

Захватанная пальцами, испещренная надписями легкомысленного содержания, на ней упорствовала визитная карточка:

Оноре Туапрео

Ученый

– Здравствуйте, профессор! – приветствовали его соседи по коридору. Только ехидная Мариэтта Блиньоль, сведя крутые брови в насмешливую линию, при встречах с Туапрео иронически шелестела:

– Здравствуйте, дедушка!

Глупости! Конечно, Туапрео не был дедушкой ни «де факто», ни «де юре». Смешно, когда называют дедушкой молодого человека 57-ми лет! Но все же Туапрео был сердит на Мариэтту и тщательно избегал встреч с нею. Вернее, встречаясь – он не замечал ее. Сделать это было нетрудно, ибо Оноре Туапрео, как и подобает всякому ученому – был одержим различными идеями.

Два года тому назад он закончил многолистный свой труд «Блуждающие деньги». Это был обширный трактат о деньгах, которые блуждают по миру в виде почтовых марок.

Оноре Туапрео высчитал, что человечество ежегодно выбрасывает на ветер, т. е. на марки, на клей, на штемпельную краску и так далее – 5.283.044.217 франков и 94 сантима. Опираясь на сугубо научные данные и делая ряд ценнейших ученых предпосылок, Оноре Туапрео в конце своего труда призывал человечество отказаться от столь безумной расточительности.

Голосу его никто не внял.

Две недели Оноре Туапрео пребывал в черной меланхолии и строптиво проклинал косное человечество. Но однажды, на бульваре Сен-Лазар, его осенила новая идея и он пошел за нею, как юноша за любовью, как ночь за днем.

Он забывал о еде. Месяцами не менял белья. Не подстригал бороды. Он упорно и настойчиво работал.

Нельзя сказать, чтобы Туапрео, даже не будучи одержим идеями, смог позволить себе какие-нибудь излишества. В захудалом колледже, три раза в неделю, он читал лекции по истории античной Греции, и гонорара едва хватало на оплату скромных потребностей ученого. Но, захваченный великой идеей, г-н Туапрео не замечал скудного, почти нищенского своего существования.

И вот, неделю тому назад великий труд был закончен. Господин Туапрео поставил последнюю точку. Самодовольно потирая руки, рассмеялся и, разбив имевшиеся в наличии три яйца, – зажарил и съел яичницу-глазунью.

Веселые мысли человека-победителя в трудной работе немного отуманили сознание господина Туапрео, и когда яичница давно уже была съедена, – он еще долго чайной ложечкой брал пустоту со сковородки, клал в рот и смаковал уже отсутствующую яичницу.

Глупости! Конечно, он смаковал свою победу.

Завтра мир будет удивлен! Послезавтра он в восторге будет кричать:

– Да здравствует Оноре Туапрео!

Тысячи телеграмм, поздравления. Звания «почетного» в академиях всего мира. Словом, в этот вечер захмелевшей от восторга голове г-на Туапрео мерещилась слава.

И наутро, впервые за два года вычистив свой сюртук, г-н Оноре Туапрео отправился на прием к господину президенту республики.

Аккуратно завернутый в газету под мышкой у ученого, покоился его новый труд; «Мы слишком бедны, чтобы воевать», или «Миллиарды, которые вопиют».

Президент г-ну Туапрео в аудиенции отказал дважды. После недолгих колебаний, г-н Туапрео оставил свое детище секретарю для рассмотрения и доклада г-ну президенту.

Две недели господин --">