Наум Ципис , Г. Короткевич - Положительный мир

благополучно, сел на спутник, передал информацию, а "Игла-1" вызвала взрыв! Почему?

— В общем-то, может, и смешно, даже глупо, но я все же скажу: "Стрела" — и все, что находится на ее борту,— могла стать не совсем тем телом, которым была рань­ше...

— Антиматерия!- — голос Ястребова звучал, как приго­вор.

— Взрыв — аннигиляция, — спустя немного до­бавил Карэ, хотя все уже было ясно. Ясно и страшно: путь к Земле закрыт. Если, конечно, принять за истину то, к чему они сейчас при­шли.

Каждый из них вспомнил все, что знает из теории антиматерии: Дирака и его решение уравнения электрона с двумя корнями (это Виктор еще знал), потом пошли Эдгар Оканава, Ли и Янг, за­тем инверсии — "комбинированная Ландау" и "полная Наана". Тут Лисицкий толь­ко вертел головой. К Карэ, часто выходившему победи­телем в споре, он почувство­вал небывалое почтение и даже простил ему голубые розы.

В коротком математиче­ском изложении гипотеза вы­глядела невинно: 1 + ( — 1) = = 0. Нуль — это вакуум, ни­что. Галактики разбегаются друг от друга и от нас в раз­ные стороны с невероятными скоростями, словно Вселен­ная разбухает от вновь ро­дившегося где-то в эпицен­тре "взрыва" вещества. Оно рождается на грани "плюса" и "минуса" в этом самом "нуле" и точно поровну "уходит" в мир и антимир. Все это при огромных тем­пературах и высвобождении невероятного количества энергии. Но в самом "нуле" — всегда "штиль", потому что там ничего нет: ни энер­гии, ни пространства, ни вре­мени — ничего, кроме вакуу­ма, этого Великого Начала Начал. Это точка равновесия механизма Вселенной, кото­рое ничто и никогда не смо­жет нарушить. И, может быть, этих "точек" много, по­скольку на Земле продолжа­ют открывать в разных секто­рах космоса все новые и новые гигантские источники энергии: сверхзвезды и радиозвезды...

— Да... — Ястребов заду­мался. — Но если мы про­скочили эту самую точку, "нуль пространства" и оказались в положении "вниз головой", то логически было бы думать, что все опять встанет "на ноги" при соот­ветствующем противополож­ном действии, то есть при прохождении этого же "нуль пространства" в строго об­ратном направлении

— С той же скоростью и в той же плоскости, — добавил Карэ. — А что, если для этого использовать "Иглу-2"? Пусть она пройдет эту точку и вернется по внешней орби­те Карлика, в нашу зону. По­том ее надо будет посадить на обломок спутника и... Ес­ли произойдет аннигиляционный взрыв... Что же — не мы первые.

Они долго молчали. По­стом Ястребов сказал:

— Это, видимо, единст­венный выход. Ян Карлович, посчитайте курс "Иглы". Виктор, займитесь аппарату­рой разведчика: ему придет­ся некоторое время пробыть в зоне недосягаемости наших сигналов за Карликом.

"Нет! Какая голова у это­го Карэ!" — успел восхитить­ся пилот.

***

"Игла-2" совершила посад­ку на обломок. Это была по­беда. Все трое слушали ог­ромную, казалось, ощутимую тишину.

— Жаль, нет шампан­ского, — сказал Лисицкий.

— Холодненького, с пу­зырьками... — жалобно про­тянул Карэ. Улыбка впервые за несколько месяцев появи­лась на лицах космонавтов.

— "Иглу" возвратить на борт? — спросил Виктор: ему хотелось сейчас что-то делать, куда-то деть энергию возбужденного радостью те­ла.

Карэ опять улыбнулся.

— Думаю, что сейчас это будет несколько преждевре­менно и не совсем безопасно.

Виктор изумленно взмет­нул брови и... расхохотался: он все еще не мог привык­нуть к мысли, что все окру­жающее его в корабле, сама "Стрела" и ее экипаж, все, кроме горючего в ловушках двигателей, — есть антима­терия.

— "Иглу" нужно будет послать по той же внешней орбите в точку встречи со "Стрелой" по ту сторону "нуля", — сказал Ястре­бов. — Теперь последнее: надо составить краткое сооб­щение, предельно краткое, обо всем, что здесь случи­лось. Люди должны знать, что найдена антиматерия, которую они искали сотни лет. Это на случай, если мы не сможем вернуться. При­дется отдать весь запас энер­гии и послать информацию в сторону Солнечной.

— Юрий Сергеевич, что значит, "не сможем вер­нуться"? Ведь с "Иглой" — полный порядок...

— Да, Витя. Да. Но это

--">