Константин Образцов - Единая теория всего. Том 2. Парадокс Ферми

Константин Образцов Единая теория всего. Том 2. Парадокс Ферми

Глава 5 Демон Лапласа

2.37 – 3.03

Подошла Наташа, быстро оглянулась по сторонам, наклонилась к нам и громко зашептала:

– Сейчас остановимся на две минуточки, если хотите покурить, пойдемте, я вам дверь открою!

И показала зажатый в ладошке круглый толстый ключ.

– Отлично! – воскликнул Адамов. – Что же мы сидим, давайте быстрее!

Мы вскочили с мест, задевая коленями столик, цепляя скатерть, пошатываясь и хватаясь за спинки сидений.

– Туда, туда! – И Наташа повела нас по проходу между столами в сторону кухни. У нее была сдержанная, экономная походка человека, большую часть времени проводящего в движущемся и раскачивающемся вагоне, при этом спина и плечи держались ровно и прямо, но все, что находилось пониже гибкой и узкой талии, непостижимым образом раскачивалось, подпрыгивало и вращалось так, словно бедра и ягодицы достались Наташе от танцовщицы с бразильского карнавала и жили своей собственной яркой и насыщенной жизнью.

Мы протиснулись через узкий коридорчик, облицованный светлым пластиком, и вышли в железный, грохочущий тамбур. Поезд медленно останавливался; за окном проплывали стальные решетчатые фермы угловатых высоких арок, протянувшихся над сплетающимися рельсами десятков путей, яркие фонари, разноцветные семафоры, крошечные кирпичные будочки, похожие на домик бедного кума Тыквы, рядом с которыми неподвижно стояли люди в спецовках и провожали взглядом состав.

Протяжный лязг долгой судорогой пронесся от локомотива до последнего вагона, и поезд остановился. Наташа вставила ключ в скважину внешней двери, провернула несколько раз и распахнула дверь настежь. В душный сумрак тесного тамбура влился воздух августовской ночи – прохладный, отдохнувший от дневного жара и здесь, на техническом полустанке, пахнувший маслом, железом и креозотом. Мы с наслаждением закурили, выпустив наружу клубы сизого дыма. Наташа со смущенной улыбкой мыкалась рядом с дверью в тамбур.

– Наташенька, а вы что же? – заметил ее Адамов. – Присоединяйтесь, мы потеснимся, правда?

Через минуту мы уже дымили втроем, переглядываясь и довольно улыбаясь друг другу. Горящие торфяные болота остались далеко позади; небо было залито холодным сиянием железнодорожных прожекторов, сквозь которое пробивались редкие и самые яркие звезды – на этом участке вечной битвы между природой и человеком величие летней ночи уступило позиции грозному индустриальному великолепию.

– Красиво, – сказал я.

– Жаль, что толком не видно звезд, – отозвался Адамов. – В августе и сентябре в наших широтах в ночном небе их тысячи тысяч. Мне однажды в конце сентября довелось побывать на Валааме, там ночью Млечный Путь сияет так, что дыхание перехватывает; Полярная звезда – будто кто-то прожектором светит на Землю, Большая Медведица – как на картинке в учебнике, кажется, можно заметить пунктирные линии, какими обычно соединяются звезды в созвездия на рисунках.

– У нас дома тоже летом небо красивое, – вздохнула Наташа. – И такое огромное, что чувствуешь, как оно землю охватывает.

– А вы откуда, Наташенька? – негромко поинтересовался Адамов.

– Я с Алтая, – печально ответила Наташа.

Мы помолчали немного, а потом я сказал:

– Помню, в детстве я смотрел на звезды и думал, что если вот сейчас прилетят оттуда инопланетяне и предложат улететь с ними, то соглашусь не раздумывая. Даже если никогда не вернусь больше обратно.

– Сколько вам тогда было лет? – спросил Адамов.

– Где-то десять или двенадцать.

– Ну, в двенадцать лет я бы тоже согласился лететь куда угодно.

– А я бы и сейчас не отказалась, – сказала Наташа.

Тревожный рубиновый свет семафора погас, вместо него зажегся дружелюбный зеленый. Поезд вновь содрогнулся протяжно, и Наташа заторопилась:

– Ой, мы поедем уже сейчас, надо двери закрыть!

Мы выбросили сигареты, и она заперла дверь, а потом мы все вместе вернулись в теплый, ярко освещенный вагон-ресторан с таким чувством, как если бы отсутствовали не один год, успев совершить полет к дальним звездам и обратно.

Ресторан почти опустел. От мрачного мужчины за дальним столом и модника в стильном летнем пальто остались только несколько грязных тарелок, бокал и ведерко с растаявшим льдом. За соседним столиком женщина в жемчужных бусах назидательно выговаривала своему визави:

– Согласись, он все это время очень тебя --">