Борис Федорович Лапин - Кратер Ольга

Тяпкина, сказал Лихман.

— Ну, хорошо. Так вот, Луна прикочевала к нам во время оно из Большого Космоса. Если отбросить это предположение, кто растолкует мне, почему у нее такая нелепая форма, будто она родилась как спутник другой планеты, имеющей по крайней мере втрое большую массу, чем Земля? И чем иным можно объяснить ту небольшую космическую заварушку, благодаря которой наша уважаемая планета вдруг сдвинулась на двадцать три градуса по отношению к оси, легкомысленно переменила положение полюсов и заживо заморозила бедных мамонтов? Итак, встреча в Космосе. Но вот вопрос: могла ли Луна, двигаясь с энной космической скоростью, избежать прямого столкновения с Землей, благодаря чему я имею счастье лицезреть вас в данный момент? Вероятно, могла — при одном условии. Чтобы стать вечной нашей спутницей и яблоком раздора для ученых, она должна была выйти на строго рассчитанную орбиту по касательной, имея в этой точке строго определенную скорость. Неужели вы думаете, что Луна сама по себе была такой умной? Примите эту гипотезу, и она объяснит вам все: и форму Луны, и легкомысленное поведение Земли, и судьбу мамонтов, и трагедию Атлантиды, и даже библейский всемирный потоп…

Сережа опять сел.

— Что же дальше!? — еще более вызывающе крикнул Тяпкин.

Сережа пожал плечами. Разжевывать «дальше» он не собирался.

— Сережа хочет сказать, — ласково разъяснил Пете Лихман, — что Луна вышла по касательной на орбиту спутника, затормозившись к этому времени до расчетной скорости…

— Как это — «затормозившись»? — возмутился Петя. Бред! Мистика!

Лихман вспомнил картинку про Робинзона. Если бы возражал ему не Петя Тяпкин, а Гришаев, он, наверное, взорвался бы. Но Петю он по-своему любил и радовался, что отыскал его для экспедиции: он уважал людей одержимых. А Петя был явно одержимый, хотя и противник, не верящий ни во что из того, во что верил он сам и внушил сегодняшнему докладчику — Сереже Лазебникову.

Петя Тяпкин вскочил, огляделся злыми глазками, видимо, ища поддержки.

— Слово имеет командир отряда буровиков кандидат технических наук Петр Артемьевич Тяпкин.

— Я расскажу вам анекдотец. Позвольте анекдотец, Михаил Маркович? В некотором царстве, в некотором государстве жилбыл цыган. Однажды украл этот цыган у одного крестьянина коня. Собрался суд. Цыган спрашивает: «Дак чо я у тебя украл, расскажи честно гражданам судьям». — «Коня». — «А хомут на нем был?» — «Был». — «А дуга?» — «И дуга была». — «А огловли?» — «И оглобли». — «А телега?» — «И телега была». — «Ну дак и врет он, гражданы судьи, — сказал цыган, — потому как этот конь, сами видите, и без хомута, и без дуги, и без оглоблев, и без телеги». Посмотрели судьи, прав цыган. Отпустили его вместе с конем, а крестьянина за клевету выпороли. А что цыган накануне пропил в корчме и хомут, и дугу, и оглобли, и телегу — кому что за дело! Было бы доказано.

Анекдотец никого не рассмешил. Петя оглянулся, снова ища поддержки, не нашел, но не сдался.

— Я к тому, Михаил Маркович, что такие доказательства, когда неугодные факты вовсе замалчиваются, для цыгана хороши, а не для ученого. Я ведь отлично понимаю, для чего все это товарищу Лазебникову. Он хочет свернуть напрочь буровые работы и вести раскопки своим археологическим методом, чтобы возиться здесь сто лет. Он и сказочку свою для этого придумал. А мы, буровики, можем решить задачу за несколько дней, позвольте только пустить большой лазер и пройти этот слой насквозь. Мы разом все цыганские гипотезы отметем…

— Точно! Даешь лазер! — раздалось несколько нестройных голосов с той стороны, где сидели буровики. А Димка выкрикнул:

— Жми, Петя, развивай дальше!

— Ты скажи прямо, Сергей, — обратился Петя к Лазебникову, — ты не юли: раскопки предлагаешь?

— Раскопки, — сказал Сережа и опустил голову.

Поднялась буря. Шум стоял минут пять, не меньше. Вести медленные, может быть, многолетние раскопки, когда всем казалось, что отгадка рядом, — никого не устраивало.

Атмосфера накалялась. Выступали почти все, летели едкие реплики с мест, начиналась простая ругачка. Но большинство, не соглашаясь с Лабезниковым, все-таки категорически возражало против раскопок: молодежь, не терпится. А ничего другого никто предложить не мог. Или лазер, или раскопки. «Не подумаешь, что на Луне, — отметил Лихман. — Типичная земная перебранка».

— Нет, нет, нет, лазер нельзя, — выкрикивал кто-то, пока Лихман в --">