Айзек Азимов - Человек, создавший XXI век

Айзек Азимов
Человек, создавший XXI век

The Man Who Made the 21st Century (1965)

Перевод: О. Брусова

Перед вами вымышленная биография одного гения, титана масштаба Леонардо да Винчи или Галилео Галилея.

Для каждого из нас нынешний день является совершенно особым и он останется таким, где б мы с вами ни находились — в одном из госпиталей Канады, в Луна-Сити кратера Алфонсуса или в Музее изящных искусств, впервые распахнувшим сегодня свои двери. Для посетителя любого из этих мест настоящий день имеет исключительно важное значение. Ибо сегодня — двадцать первое октября две тысячи шестьдесят пятого года и ровно сто лет назад на свет появился Ричард Энтони Хартнетт.

Произошло это событие в городке Леония штата Нью-Джерси. Как отличался мир прежних времен от нынешнего, трудно представить. Разница между ними столь разительна, что мы даже понятия не имеем, каково приходилось детям, выросшим в двадцатом веке. Люди, жившие в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году, были разобщены на враждующие племена, многие из них не ладили даже со своими соседями. К тому времени уже изобрели атомную бомбу, и над миром нависла угроза войны, в ходе которой мощность атомной энергии могла послужить для тотального разрушения.

Но разумеется, уже тогда стали нарождаться и некоторые обнадеживающие явления. Организация Объединенных Наций, предшественница Всемирного Правительства, не обладала значительной властью, но уже существовала. Люди стояли на пороге космоса, готовились совершить прыжок на Луну, и скоро многим из них стало очевидным, что только объединенными усилиями всего человечества есть шанс достигнуть все эти великие цели. А значит, необходимо проявить мудрость и объединить все нации в одну для сотрудничества в деле освоения космоса.

Действительно, когда мы читаем написанные сто лет назад строки, то видим, что уровень научного прогресса, достигнутого к тому времени, вселял в современников чувство огромного удовлетворения. Людям казалось, будто они достигли невообразимо многого, сотворили почти чудеса. Они научились использовать атомную энергию, вывели на околоземную орбиту космические корабли, работали над созданием сложных компьютеров и чудотворных лекарств.

Но злокачественные и сердечные заболевания убивали миллионы землян. Едва ли не половина населения земного шара голодала. Морские воды и атмосфера были загрязнены, океанские глубины оставались почти не исследованными. Такие явления, как душевные болезни или изменения погоды, оставались загадкой.

Социальной динамики, науки о том, как людям следует жить в условиях вечного мира, еще не существовало.

Но человечеству сложно осознавать беспредельность будущего, особенно когда оно начинает понимать, как много достигнуто в прошлом. В автобиографической книге «Двадцатый век принадлежал мне» Ричард Хартнетт описывает эти чувства.

На дворе стоит тысяча девятьсот восьмидесятый год, мальчику только что исполнилось пятнадцать, он посещает старшие классы школы. Совместная советско-американская экспедиция, целью которой стало основание первого поселения на Луне, только что прилунилась в кратере Алфонсуса. Послушайте, как пишет об этом сам Хартнетт:

«Для всего мира настал счастливый день. В школе отменим занятия, чтобы все мы могли принять участие в празднике. Люди говорили, что холодной войне пришел конец, что будет создано мировое правительство и что совсем скоро мы отправимся на Марс. Они оказались правы, мечты исполнившись.

Я же, помню, испытывал противоречивые чувства. Все шло хорошо, на мой взгляд даже слишком. Что же останется на мою долю? Мне всего пятнадцать, а Луна уже покорена, на Земле нет белых пятен, человечество добралось до самых глубоких подводных впадин. Даже мантия Земли пробурена в трех различных местах на глубину десяти миль. Без меня покорят Марс, без меня мировое правительство станет управлять Землей. Что же придется на долю моего поколения?

Всеобщее празднование показалось мне грустным, и я отправился домой. В ту ночь я решил, что мне предстоит скучное, бесцветное существование. И даже не был уверен в том, что хочу жить».

К счастью для нас, этому юноше предстояла долгая жизнь. Может, двадцатый век, как он объявил в своей книге, и принадлежал ему, но именно Ричард Хартнетт скорее, чем кто-либо другой, --">