Сергей Вадимович Казменко - Бремя избранных

Казменко Сергей Бремя избранных

Сергей КАЗМЕНКО

БРЕМЯ ИЗБРАННЫХ

Анно позвонил поздно вечером. Я снял трубку. Рука моя дрожала. И голос, наверное, тоже дрожал. Чтобы не выдать своего волнения, я поднес трубку к уху и молча ждал, что же он мне скажет. Я знал, что это звонит именно он - никто больше не знал, где я нахожусь. И то, что он должен был мне сказать, было моим приговором.

- Потрясающий успех! - было первым, что я услышал. На линии были какие-то помехи, голос его едва пробивался сквозь шум и треск, и он, зная это, говорил громко и отчетливо, иногда переходя почти что на крик, едва ли не по слогам произнося каждое слово. - По-тря-са-ю-щий! Я же говорил тебе, что незачем уезжать, я же знал, что все будет хорошо!

- Да рассказывай же ты! - закричал я в ответ. - Хватит тянуть!

Мне вдруг стало хорошо, легко и свободно, гнетущее напряжение последних дней куда-то исчезло, исчезли все страхи, сомнения, неуверенность, стало радостно и весело, хотелось плясать и смеяться, но на глазах почему-то выступили слезы.

- Зря ты уехал, это надо было видеть! Весь день у входа была очередь, весь день! Мы даже закрыли на час позже.

- А Дарги, Саранов - они были?

- Что?

- Саранов, спрашиваю, был?

- Да, он вместе с Дарги приходил. Видел бы ты их рожи. Они же всегда приходят только для того, чтобы сказать какую-нибудь гадость. Но тут! Ты не поверишь, я бы сам не поверил, если бы не видел собственными глазами! Они стояли, разинув рты!

- Врешь!

- Да ты, чудик, сам не понимаешь, что ты сделал! Признавайся: где ты стащил все эти картины? Я же тебя знаю, тебе же всего этого ни в жисть не написать, - и он радостно засмеялся на том конце линии.

- Так значит, все хорошо? - спросил я, чтобы снова услышать его ответ.

- Тебе что, десять раз повторять? Все прекрасно, великолепно, потрясающе! Что еще? Да, гениально, неповторимо, уникально! Посмотрел бы ты в книгу отзывов! - слышимость вдруг улучшилась, и он почти оглушил меня своим последним возгласом: - Заренский там почти целую страницу исписал!

- Да не ори же ты! - сказал я, инстинктивно отодвигая трубку от уха.

- Ну наконец-то, - он облегченно вздохнул. - Я чуть голос не сорвал.

- А что он написал?

- Сам прочитаешь. Бросай-ка ты всю эту волынку и дуй прямо в аэропорт. Утром уже здесь будешь.

Я заметил, что так и стою полусогнувшись у телефона, присел было на краешек диван, но сидеть не смог и снова вскочил. Мне хотелось подпрыгнуть до потолка, пройтись на руках от радости, совершить еще какую-нибудь глупость, но телефонная трубка приковывала меня к месту, и оставалось только идиотски улыбаться, сдерживая радостный смех, жадно ловить каждое слово Анно и мысленно представлять себе то, что он описывал. Но даже от одной попытки представить это захватывало дух!

- Слушай, Анно, - сказал я, прерывая его словоизлияния, - честно скажи - ты не врешь? Потому что если ты врешь, я тебе этого никогда не прощу.

- Он еще спрашивает! - заорал Анно в ответ. - Да народ тут просто без ума от восторга! Я тебе прямо скажу: ты - открытие сезона. Никак не меньше. Аренский не имел такого успеха! Да что Аренский! Бухов перевернется в гробу от зависти!

- Ну уж это ты хватил, - сказал я смущенно. - Мне до Бухова...

- Ну, между нами говоря, тебе до Бухова, конечно, расти и расти, мы-то с тобой это понимаем. Но факт налицо - твоя выставка становится событием сезона. Я же говорил тебе, что не надо психовать, что твой отъезд не имеет никакого смысла. Уж мне-то ты мог бы поверить. Что, легче тебе было там, вдали?

Я немного подумал.

- Не знаю. Кое в чем легче, кое в чем тяжелее.

- Ну вот, я же говорил!

- Ну а как там наши? Скажешь, и Гаранов тоже "вне себя"? Он же помнится, морщился.

- Только не падай. Лучше сядь. Гаранов совершенно изменил свое мнение. Он сегодня часа три шатался по залу, потом подходит ко мне и говорит: "Анно, я, пожалуй, был не прав". Ты от него раньше что-то подобное слышал? Я - нет. Даже не думал, что он способен произнести подобные слова и при этом не помереть. Признавайся, чем ты его купил?

- Обещал жениться на его дочери, - ответил я трагическим голосом. Дочка Гаранова развелась уже дважды, и оба бывших ее мужа успели так попортить ему жизнь, что он заранее возненавидел третьего, который придет им на смену.

- Ха-ха-ха! - засмеялся Анно. - Ну, теперь видно, что ты пришел в себя. Так как - вылетаешь назад?

- Нет. В конце недели, как и планировал.

- Ну что ж, может ты и прав, - голос Анно сразу посерьезнел.

- А что больше хвалили? --">