Мэтт Хейг - Эхобой

находился в «состоянии, когда книга почти закончена» — где-то между абсолютным счастьем и вселенским горем. В сущности, мой папа был единственным человеком в мире, способным испытывать такие эмоции одновременно. Очень. Это слово подходило папе как нельзя лучше. Он был очень увлекающимся и очень сложным, очень добрым, и очень надоедливым, и очень человечным.

Папа говорил о последних новостях. Не могу сейчас вспомнить, о чем именно. Что-то о зачистках, которые испанское правительство устроило в Андалусии.

— Монстры ничем не отличаются от нас. Никто не просыпается с мыслью, что он монстр. Ты можешь даже не заметить, как стал одним из них, ведь изменения происходят постепенно.

В этом весь мой папа. Он мог войти в комнату и с ходу начать рассказывать что-нибудь в этом роде.

— Семь часов тридцать три минуты. Ваш первый урок начинается через семь минут.

Папа посмотрел на меня и, не глядя на Алиссу, ткнул в ее сторону пальцем:

— Что это с ней сегодня? — Папа никогда не стал бы так говорить о человеке, но, когда речь шла об очередном техническом объекте, это было в порядке вещей.

— Не знаю, — отозвалась я, допивая остатки шейка. — Она еще и в комнату ко мне пришла — сообщила, что пора вставать.

— А прежде она так делала? — спросил папа и оперся на трость, поморщившись от боли.

— Папа, сядь — я принесу тебе чай.

— Нет. — Он вскинулся и тут же зажмурился — отчасти от боли, отчасти от злости, — а потом посмотрел на меня. — Я в состоянии сам принести себе этот чертов чай. Договорились? Я вполне могу сам с этим справиться.

Вдруг он замер, будто поразившись собственным словам.

— Извини. Я не хотел тебе грубить. Я сейчас сам не свой. Прости меня, Одри.

Папа часто бывал сам не свой, но крайне редко позволял себе так со мной разговаривать. Должно быть, он и правда был на взводе.

— Ничего страшного, — ответила я.

— Так, мне надо подумать, — папа заваривал чай.

К нам подошла Алисса и достала из кухонного шкафчика стакан и сахар. На ней, как всегда, был белый самоочищающийся жилет и белые брюки. Ее гладкие руки казались еще более гладкими, чем обычно, и более искусственными. Я принюхалась — ее запах был слишком «чистым». Она пахла больницей. Алисса положила в стакан пять ложек сахара, залила их водой и размешала ложкой. А затем выпила все это почти залпом.

— Семь часов тридцать четыре минуты. Ваш первый урок начинается через шесть минут. Я думаю, вам пора к нему готовиться.

Папа нахмурился и посмотрел на меня:

— Погоди-ка минутку, ты это видела?

— Видела что?

— Пять ложек сахара.

— И что это значит?

— Обычно ей требуется одна. Эхо функционирует на пятидесяти миллилитрах воды, и одной ложке сахара в течение суток.

Я кое-что вспомнила.

— Прошлой ночью… Она делала себе сладкую воду и прошлой ночью. Я вышла попить и заметила, что ее нет в гостевой комнате. А потом встретила ее на кухне, она как раз допивала стакан, а на столе был сахар. — (Я все еще считала ту комнату гостевой, хотя Алисса и подзаряжала там каждую ночь аккумулятор.)

Папа повернулся к Алиссе, глядя на нее испытующим взглядом журналиста:

— Алисса, могу я тебя кое о чем спросить?

— Вы можете меня кое о чем спросить.

— Сколько сахара тебе требуется каждые сутки?

— Эхо требуется всего одна столовая ложка сахара каждые сутки.

— Да, я в курсе. Этого количества вполне достаточно среднестатистическому Эхо. Так почему ты только что положила пять столовых ложек сахара в свой стакан и все это выпила?

— Я положила в воду только одну столовую ложку сахара.

Папа недоверчиво рассмеялся:

— Нет, это не так, мы с Одри только что сами видели своими глазами.

— Эхо не лгут, — ответила Алисса с таким бесстрастным выражением лица, какое может быть только у Эхо.

— Они определенно не должны этого делать, — заметил папа, опуская чашку на стол.

— Хотите, чтобы я помыла чашку? — спросила Алисса со своей идеальной искусственной улыбкой.

— Да, — пробормотал папа и, обращаясь ко мне, добавил: — За ней надо присматривать. Тут что-то не так.

Честно говоря, в тот момент у меня промелькнула мысль, что папа слегка перегибает. Он частенько перегибал. Как, например, в тот раз, когда заявил, что ментальные провода позволят корпорациям промыть мозги всему человечеству --">