Либба Брэй - Мятежные ангелы

Либба Брэй МЯТЕЖНЫЕ АНГЕЛЫ

Посвящается Барри и Джошу, конечно же.

А также моим любимейшим друзьям, доказавшим, что мы можем все-таки найти свою компанию.

Все, что мы видим или чем кажемся,

Не что иное, как сон во сне.

Эдгар Аллан По

Что побудило первую чету,

В счастливой сени, средь блаженных кущ,

Столь взысканную милостью Небес,

Предавших Мирозданье ей во власть,

Отречься от Творца, Его запрет

Единственный нарушить? — Адский Змий!

Да, это он, завидуя и мстя,

Праматерь нашу лестью соблазнил;

Коварный Враг, низринутый с высот

Гордыней собственною, вместе с войском

Восставших Ангелов, которых он

Возглавил, с чьею помощью Престол

Всевышнего хотел поколебать

И с Господом сравняться, возмутив

Небесные дружины; но борьба

Была напрасной. Всемогущий Бог

Разгневанный стремглав низверг строптивцев,

Объятых пламенем, в бездонный мрак,

На муки в адамантовых цепях

И вечном, наказующем огне,

«О Князь! Глава порфироносных сил,

Вождь Серафимских ратей боевых,

Грозивших трону Вечного Царя

Деяньями, внушающими страх,

Дабы Его величье испытать

Верховное: хранимо ли оно

Случайностью ли, силой или Роком.

Я вижу все и горько сокрушен

Ужасным пораженьем наших войск.

Мы изгнаны с высот, побеждены,

Низвергнуты, насколько вообще

Возможно разгромить богоподобных

Сынов Небес; но дух, но разум наш

Не сломлены, а мощь вернется вновь,

Хоть славу нашу и былой восторг

Страданья поглотили навсегда.

И мне сдается, даже в бездне власть —

Достойная награда. Лучше быть

Владыкой Ада, чем слугою Неба!

Но почему же преданных друзей,

Собратьев по беде, простертых здесь,

В забвенном озере, мы не зовем

Приют наш скорбный разделить и, вновь

Объединясь, разведать: что еще

Мы в силах у Небес отвоевать

И что осталось нам в Аду утратить?»

Джон Мильтон, «Потерянный рай»,

книга первая (перевод Аркадия Штейнберга)

ПРОЛОГ

7 декабря 1895 года

Это честный и подробный отчет о последних шестидесяти днях Картика, брата Амара, преданного сына Ракшана, и о странном визите, встревожившем меня в эту холодную английскую ночь. Но если начинать с самого начала, то я должен вернуться к середине октября, к тем дням, когда случилось несчастье.

Когда я выбрался из леса за Академией Спенс, школой благородных девиц, сильно похолодало. Но сокол принес мне письмо от Ракшана. Мне необходимо было немедленно явиться в Лондон. При этом я должен был держаться в стороне от людных дорог и убедиться, что за мной не следят. Несколько миль я проехал с цыганским караваном. А остаток пути проделал пешком, один, скрываясь за деревьями или просто под покровом ночи.

На вторую ночь, когда я терял силы от тяжелого путешествия и умирал от холода и голода — я прикончил свои скудные запасы мяса еще накануне — и когда мой ум устал от полного одиночества, лес начал подшучивать надо мной. Каждый вскрик козодоя пугал меня, потому что казался голосом призрака; каждая сухая веточка, треснувшая под копытом олененка, угрожала встречей с не нашедшей покоя душой варвара, убитого здесь столетия назад…

При свете костра я прочел несколько строф из «Одиссеи», единственной моей книги, надеясь набраться храбрости у ее героя, испытавшего множество злоключений. Я уже не чувствовал себя храбрым или уверенным хоть в чем-нибудь. Но наконец я заснул.

Это не был спокойный, освежающий сон. Мне снилась трава, почерневшая, как от пожара. Я очутился в каком-то месте среди голых камней и пепла. Одинокое дерево вырисовывалось на фоне кроваво-красной луны. А далеко внизу огромная армия сверхъестественных существ отчаянно шумела, готовясь к сражению. Но сквозь гвалт я слышал голос моего брата Амара, отчаянно кричавшего: «Не предавай меня, брат! Не доверяй…» Но тут сон изменился. Появилась она и склонилась надо мной, и ее красно-золотые локоны сияли, как нимб, на фоне яркого неба.

— Твоя судьба связана с моей, — прошептала --">