Грайгери - Вначале был кактус (СИ)

 Кактус был печален с одного бока и зол с другого.

  Этим злым боком Рене, несущий кактус, норовил зацепить то служителя гостиницы, то портьеру, то утомлённого туриста, с рассеянным видом бредущего по коридору.

  - Это просто какая-то бесплатная тема для разговоров, - не выдержала мадам Фидель - очередная утомительная сцена извинений закончилась, а её испорченное настроение осталось. - Надо его куда-нибудь пристроить. Может, отпустить на волю или ещё чего.

  - Вы чрезвычайно мудры, мадам, - сдержанно отозвался Рене.

  Кактус им вручили при сходе с корабля вместе с невнятными поздравлениями, и Рене первым делом угодил подарком в таможенника. С тех пор характер у кактуса не улучшился и мысль о расставании показалась Рене довольно удачной.

  - Вот так-так! - сказала мадам Фидель, заходя в комнаты. - Это прямо какое-то ретро! Погляди только, Рене! Они назвали это современной обстановкой!

   - Есть предположение, что в разных мирах время течёт по-разному, - заметил Рене. - Возможно, именно здесь оно немного приотстало.

  - То есть, мы как бы переместились в прошлое? Мне нравится твоя идея, на ней и остановимся, - и мадам Фидель упала в кресло, бессильно в нём распластавшись. - Что-то я устала. Кажется, это прошлое высасывает из меня жизненные силы... - Тут она увидела лежащий на столике туристический буклет и оживилась: - Гляди, Рене! Нам дали настоящую книжечку! С картинками!

  - В предыдущей гостинице книжечка тоже была. И даже потолще.

  - Не привередничай.

  Рене раскладывал вещи, бесшумно снуя по комнате, мадам Фидель погрузилась в чтение.

  - Тут в городе есть знаменитый монумент, посвящённый второй расе. Это очень удивительно, Рене, потому что, ты же знаешь, первая раса второй как-то чурается, и мы так и не выяснили, почему. Этот вопрос замалчивается совершенно бессовестным образом. Что мы, простые люди, должны после этого думать? Обо всём надо говорить прямо, тогда и недоразумений будет гораздо меньше.

  - Вы совершенно правы, мадам.

  - Ах, Рене, считается хорошим тоном пожертвовать этому монументу кактус. Скорей неси нашего колючего друга, мы поедем знакомиться с достопримечательностями. Я хочу выяснить всё, что может пролить свет на эти ужасные замалчивания.

  - Боюсь, это невозможно, мадам: вы велели отпустить нашего друга на волю, я именно так и поступил.

  Мадам Фидель удивилась:

  - Ты ведь даже не выходил!

  - Я выставил его в окно, - невозмутимо отозвался Рене.

  - Значит, он разбился?

  - Нет, я поставил его на крышу фургона. Фургоны тут высокие, а этажи не очень. Там, на крыше, ему будет хватать солнца и воздуха. Я уверен, что он будет вполне счастлив.

  - Пусть он будет счастлив около монумента. Поди и забери его.

  - Сожалею, но фургон уже уехал. Прикажете догнать?

  Мадам Фидель задумалась.

  - Не нужно. Наверно тем людям кактус нужнее, чем нам. Но что, если он упадет?

  - Я узнал, это очень живучий кактус, мадам, - успокоил её Рене. - В случае падения на местную благодатную почву он без сомнения найдёт, где укорениться.

  - Что ж, тем лучше. Вдруг в этом монументе кактусы приносят в жертву? Нет, мы не поедем в это ужасное место, Рене! - мадам Фидель решительно захлопнула проспект и бросила его на столик со всем неодобрением, которого заслуживало жестокое обращение с кактусами, пусть даже гипотетическое. - Пойдём лучше перекусим. Хочу попробовать местную кухню. Мне нужны новые впечатления, и как можно быстрее!

  Обед привёл мадам Фидель в благодушное состояние. Выйдя на веранду, она облокотилась о перила и подставила лицо солнцу. Мимо проезжали экипажи и пробегали дети с собаками и толстыми ящерицами. Всё выглядело до неприличия провинциальным и милым.

--">