Кевин Джеймс Андерсон - Антитела

Кевин Андерсон «Антитела»

Всем агентам, следователям и другим сотрудникам Федерального бюро расследований.

В связи с моей писательской деятельностью мне довелось встречаться с агентами и наблюдать работу ФБР, так сказать, изнутри. Не все эти люди похожи на Малдера и Скалли, но есть общие черты, которые их объединяют: гордость за свою профессию и преданность делу, которому они служат.

Развалины лаборатории «ДайМар»

Воскресенье, 23.13

Сигнализация сработала глубокой ночью, когда в неподвижном воздухе повис густой холодный туман.

Заброшенный сгоревший участок окружала наспех возведенная примитивная охранная система, а Верной Ракмен дежурил в ночную смену в одиночку…, но ему платили — и платили на удивление щедро — за то, чтобы он не допускал посторонних в готовые обрушиться развалины лаборатории «ДайМар» в предместьях Портленда, штат Орегон.

Скрипя облысевшими шинами по гаревой дорожке, проржавевший «бьюик» Вернона взбирался по пологому склону туда, где еще полторы недели назад стояло здание онкологического центра.

Свернув на стоянку, Вернон отстегнул ремень безопасности и отправился на разведку. Он должен был тщательно и осторожно осмотреть место происшествия. Верной включил тяжелый караульный фонарь, который при необходимости мог послужить в качестве оружия, и направил яркий сноп света на почерневшие руины, громоздившиеся по всей территории.

Работодатели не пожелали раскошеливаться на специальный автомобиль, зато обеспечили Вернона форменной одеждой, нагрудным знаком и заряженным револьвером. Столкнувшись со стайкой расшалившихся подростков, гоняющихся друг за другом среди обугленных останков лабораторного здания, он должен был проявлять уверенность и твердость. За полторы недели, миновавшие со времени взрыва, Вернону уже несколько раз доводилось выдворять незваных гостей — юнцов, которые скрывались в ночи, заливаясь смехом. Верной так и не сумел поймать никого из них.

Между тем дело было нешуточное. Шаткие развалины в любой момент могли обрушиться, их предполагалось снести в самое ближайшее время. На территорию уже завезли огромные цистерны с горючим, подогнали скреперы, бульдозеры и прочую технику, установили запертый на висячий замок контейнер с капсюлями и взрывчаткой. Судя по всему, кому-то не терпелось сровнять с землей руины медицинского исследовательского центра.

А пока лаборатория по-прежнему представляла опасность, и несчастье могло произойти в любую минуту. Вернону Ракмену вовсе не хотелось, чтобы это случилось в его дежурство.

Сияющий конус света, вырывавшегося из фонаря, проникал сквозь туман в глубь лабиринта накренившихся перекладин, обугленных деревянных брусьев и обвалившихся потолочных балок. Лаборатория «ДайМар» более всего напоминала декорацию из старомодного фильма ужасов, и Верной воочию представлял себе фигуры целлулоидных монстров, выходящих из руин, в которых они прятались.

После пожара участок обнесли сетчатым забором, и Верной увидел, что входные ворота приоткрыты. Неподвижный воздух всколыхнуло легкое дуновение, сетка чуть слышно загудела, а ворота скрипнули; ветер тут же утих, словно затаенное дыхание.

Вернону показалось, что он уловил внутри здания движение, шорох мусора и скрип дерева. Он чуть приоткрыл ворота, только чтобы пройти самому, и, подчиняясь требованиям инструкции, замер, внимательно прислушался и осторожно двинулся вперед. Левая рука сжимала фонарь, правая лежала на рукоятке тяжелого полицейского револьвера, пристегнутого к поясу.

Кроме револьвера, на кожаном ремне Вернона висел маленький футляр с наручниками, и он прекрасно знал, как ими пользоваться, хотя и не поймал до сих пор ни одного нарушителя. Служба ночного патруля по большей части состоит из чтения газет, лишь изредка прерываемого сигналами ложной тревоги.

Подружка Вернона была типичной совой. Она училась в колледже на отделении английской литературы и сама писала стихи, посвящая долгие ночные часы ожиданию музы либо проводя время на своем рабочем месте в кафе, открытом круглые сутки. Вернон подстроил свои биологические часы к ее привычкам, и должность ночного охранника оказалась именно тем, что надо, а ощущение усталости и сонливость прошли за первую же неделю службы.

Но теперь, когда Вернон входил в сгоревший лабиринт, ему было не до сна.

В лабораторию и впрямь кто-то --">