Бэзил Коппер - Великая Белая Бездна

POLARIS

ПУТЕШЕСТВИЯ . ПРИКЛЮЧЕНИЯ . ФАНТАСТИКА

СDXIV

Salamandra P.V.V.

Бэзил
КОППЕР

ВЕЛИКАЯ
БЕЛАЯ
БЕЗДНА
Затерянные миры
Том XXIX

Salamandra P.V.V.

Коппер Б.
Великая Белая Бездна. Пер. с англ. В. Барсукова (Затерянные миры, т.
XXIX). — Б. м.: Salamandra P.V.V., 2023. — 143 с. — (Polaris: Путешествия,
приключения, фантастика. Вып. CDXIV).

Фотограф и искатель приключений Фредерик Плоурайт не мог устоять перед
предложением профессора Кларка Эштона Скарсдейла присоединиться к «Большой северной экспедиции». Задача ее — исследовать загадочную систему пещер в
Черных горах, которая, по мнению профессора, таит в себе ключ к будущему и самому выживанию человечества. Но в пещерах исследователей встречает и древний ужас... Роман английского писателя Б. Коппера по праву считают одним из
лучших произведений, навеянных грандиозными «Хребтами безумия» Г. Ф. Лавкрафта.
Книга продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, относящихся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.

© Author, estate, 2023
© V. Barsukov, перевод, 2023
© Salamandra P.V.V., оформление, 2023

ВЕЛИКАЯ
БЕЛАЯ БЕЗДНА

Посвящается
Говарду Филлипсу Лавкрафту
и
Августу Дерлету
Открывателям Путей

ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
Некоторые — и таких немало — склонны считать мой рассказ болезненным бредом. Спору нет, обстоятельства, сопутствовавшие гибели Большой северной экспедиции, вполне могли превратить человека нервного и чувствительного в пускающего слюни идиота. Движущиеся огни в небе, которые предваряли Пришествие весной 1932 года, остались почти незамеченными мировой прессой, но исчезновение такого выдающегося полевого исследователя,
как профессор Кларк Эштон Скарсдейл1, в непроницаемой пустоте громадных
и непостижимых пространств едва ли могло быть обойдено молчанием.
Я, единственный выживший из пяти участников проникновения в неведомое, видел многое — Бог свидетель, что такое и сильнейших свело бы с ума.
Мне предстоит жить под гнетом неверия и насмешек, пока правда не станет
известна. Миру лучше надеяться, что этот миг никогда не наступит.
Тем временем я остаюсь единственным человеком на земле, кто ведает,
как и почему несчастный Скарсдейл навсегда скрылся с глаз смертных в
Великой Белой Бездне. Я знаю, с какими недоступными уму, бесформенными существами он делит сейчас свою обитель вдалеке от нашего мира;
знаю и многое другое. Мозг мой, слишком долго хранивший это знание, горит в огне, и я шарахаюсь от теней или в страхе просыпаюсь по ночам, когда
незаметно подкравшийся ветер вдруг стучится в ставни моей спальни.
Из-за ветра я ненавижу зиму в этих широтах. Ветер словно налетает из самых сумрачных краев света и сковывает сердце ледяным холодом. Робсон,
мой старый друг — только он хоть немного верит моим рассказам — был недалек от истины, назвав меня «человеком без тени». Он подразумевал лишь
мое изможденное тело и истерзанную душу, которые до того ослабели, что
не в силах, по его мнению, отбросить на землю свой образ. Но для меня в
его словах заключен жуткий смысл, в особенности же воспоминание о том
ужасном дне, когда Великая Белая Бездна впервые явила себя живущим.
Я берусь за эти отрывочные записи, прежде чем изложенные в них события бесповоротно ввергнут мой разум в пучину безумия. Я не жду, что мне
поверят. В лучшем случае, неверящие только укрепятся в своей предубежденности; в худшем, если мои записки будут раньше времени обнаружены,
меня упекут в какую-нибудь уединенную клинику, где я наверняка окончу
свои дни. Я не сомневаюсь, что дни эти сочтены. Но и благословенное забАвтор наделил своего героя именем видного современника и соратника Г. Ф. Лавкрафта — писателя, поэта и художника Кларка Эштона Смита (1893-1961) (Здесь и далее прим. перев.).
1

7

вение не сулит мне утешения — кто знает, не повстречаю ли я за гранью, за
тонкой завесой, которую люди именуют жизнью, тех, Других, что извиваются,
вздымаясь тяжкими волнами, в самых далеких и темных областях мироздания?
Мысль о том, что я встречусь лицом к лицу с чудовищем, бывшим когдато Скарсдейлом, внушает мне непреодолимый страх. Перспектива вечности в
подобном обществе и ужас перед другими существами, созданиями столь
безбожными и кощунственными, что я даже не решаюсь на них намекнуть,
заставляют меня цепляться за остатки моей жалкой жизни. Слава Богу, --">