(RoksiG) - Приручи ворона (СИ)

Ворон и даже не за жизнью Исаака, а за его дочерью! Она и есть самое ценное сокровище!

Ревекка не давала о себе знать, и Исаак опасался, что с дочерью произошло самое страшное. И все-таки она выстояла. Все устроила так, чтобы наказание врагу выглядело, как возмездие его бога. Но какой ценой? Доченька была так подавлена и опустошена, а Исаак, узнав, что произошло, вдруг решил, что та перешла все же грань. И возрадовался, когда она сообщила, что храмовник лишь усыплен. Кто бы мог подумать, что он будет рад — страшный человек жив!

Конечно же Ревекка не испытывала ничего к тюремщику, кроме презрения. Она безропотно согласилась приготовить зелье для забвения. Дальше план был прост: лишенного памяти, не помнящего даже собственное имя бывшего храмовника оставят у ворот любого монастыря подальше отсюда. Там он сможет служить своему богу, не проливая кровь, а молясь и пытаясь понять, кто же он есть, или смириться. Достойное покаяние!

Какие бы злые силы ни защищали Ворона, но зелье на него не подействовало. Что-то не так было с ним? Или с Ревеккой?

Впервые Исаак строго с пристрастием допрашивал дочь.

— Почему ты не исчезла с замка? Мышонком или птичкой, но ты могла это сделать. Не говори, что надзор был слишком суров!

Она подняла на него глаза, в них было отчаяние, но не слезы. Плакать Ревекка не умела.

— Я попыталась, но вернулась…

Исаак смягчился, он дал ей путь к оправданию.

— Из-за молодого Айвенго?

Ревекка отрицательно качнула головой. По-женски она умела хитрить, таская отцовские деньги для нуждающихся и тайком приводя в дом хворых, но врать — нет. Сейчас она сама была в смятении и не могла объяснить, что же с нею твориться.

— Я пыталась… Но вернулась добровольно… Из-за… — она, склонив голову, бросила беглый взгляд в сторону стены, за которой лежал их гость.

Сердце женщины — загадка, но Исаак с высоты своего опыта и отцовской любви понимал ее лучше, чем она сама. Почему хоть самый никчемный, но не человек их веры? Почему не тот саксонец? Он бы не уронил достоинства, связавшись с еврейкой, она, не потеряв гордости, прижгла бы болезненную рану отказа.

— Храмовник должен умереть, — вынес решение Исаак. — Он вернется к своим. И как они объяснят его воскрешение? Колдовством! А как иначе? И разве они будут неправы? И кого обвинят? Даже если мы уже покинем Англию, будут убиты тысячи и тысячи из нашего народа. Королю Ричарду нужно золото для нового похода. Вот и повод добыть его, не ощипав «честных христиан».

Не Ревекке рассказывать о деяниях Юдифи и Иаили, но в своем решении она вдруг стала непреклонна.

— Я дала ему обещание, что в этом доме ему нечего опасаться. Он поклянется, что не сделает зла ни нам, ни нашему народу. Мы можем забрать его с собой, чтобы быть уверенными.

— Уже поздно, — Исаак заметил, что Ревекка потянулась к запястью. Когда она переживала или была в нетерпении, то всегда крутила браслеты на руках. Небольшая уловка, чтобы не выдать себя. Но теперь их не было, а вещи по комнате не летали, как ураганом подхваченные. Вроде бы мелочь, но она чрезвычайно обеспокоила Исаака. Уже мягче он продолжил: — Иди спать. Сегодня с твоим храмовником уже ничего не случится.

Она подчинилась. Исаак и сам собирался это сделать, ведь как никогда нуждался в предвестии, добром или худом.

Ему снился ворон. Птица не нападала, не охотилась, просто шествовала по каменному забору, прятавшему дом Исаака от чужаков, и с любопытством косила темным глазом внутрь. Когда ворон был совсем рядом, Исаак не выдержав, подняв камень, швырнул в пернатого. Совсем немного не попал. В последний момент, задорно каркнув, ворон подпрыгнул и за один взмах огромных крыльев оказался на молодой, цветущей яблоне. Казалось бы, тонкая ветка под его весом должна была сломиться, но нет — даже не прогнулась.

Долго потом не спал Исаак на своем ложе, ворочаясь и ворча. Из всего бормотания можно было только едва разобрать: «Ладно. Так и быть. Ты победил, Ворон».

Но Ворону об этом еще не было известно…

========== Часть 3 ==========

Что-то нехорошее творилось в Париже. Хоть люди там жили как люди: радовались и сердились, старались не переплатить на рынке, или же наоборот, продать подороже, торговались,

--">