Джозеф Шеридан Ле Фаню - Тайна гостиницы Парящий Дракон

незнакомая дама столь горячо благодарила меня? Разве недостаточно благодарностей, которые выразил мне ее муж — я пришел к выводу, что пожилой джентльмен был ее супругом. Я инстинктивно чувствовал, что дама окидывает меня не совсем равнодушным взглядом; власть его я ощущал даже через вуаль.

Карета отъехала, вздымая шлейф пыли, а некий легкомысленный юноша проводил ее горящим взором и глубоко вздохнул.

Я велел форейторам следовать за каретой, не выпуская ее из виду, и остановиться возле той же почтовой станции, что и незнакомцы. Вскоре мы въехали в небольшой городок. Карета остановилась возле уютной старинной гостиницы «Прекрасная звезда». Незнакомка под руку с пожилым джентльменом вошла в дом.

Мы неторопливо следовали за ними. Я спешился и с самым беспечным видом взошел на крыльцо.

Самонадеянность сослужила мне дурную службу: мне и в голову не пришло поинтересоваться, в каком номере остановились мои попутчики. Я заглянул в комнату справа от моей, затем слева. Их нигде не было.

Я поднялся на этаж выше. Дверь гостиной была открыта. Напустив на себя самый беззаботный вид, я вошел. В просторной комнате, кроме меня, был всего один человек — очаровательная женщина в той самой шляпке, что в дороге свела меня с ума. Дама стояла ко мне спиной и читала письмо; я не сумел разглядеть, поднята вуаль или опущена.

Я остановился на пороге, не сводя с нее глаз в смутной надежде, что дама обернется, и я увижу ее лицо. Но незнакомка не замечала меня; дочитав письмо, она присела к изящному столику, на котором стояло зеркало в потускневшей раме.

В зеркале отразилась женщина необычайной красоты. Не знай я правды, я мог бы принять ее отражение за портрет, написанный рукой великого мастера.

Она сосредоточенно читала письмо, крепко сжатое в тонких пальцах. Овальное лицо было исполнено легкой грусти и в то же время светилось затаенной чувственностью. Никогда я не встречал таких тонких черт, таких нежных красок. Глаза ее были опущены, и я не видел, какого они цвета, лишь любовался длинными пушистыми ресницами и тонкой линией бровей. Должно быть, письмо было очень интересное — она сосредоточенно замерла, затаив дыхание, и походила на раскрашенную статуэтку.

Зрение мое в молодости отличалось завидной остротой. Я видел это прелестное лицо совершенно отчетливо, разглядел даже тонкие голубые жилки, сбегающие вдоль стройной шеи.

Будь я немного благоразумнее, я бы тотчас исчез, постаравшись остаться незамеченным. Но я так залюбовался прелестной незнакомкой, что совсем потерял счет времени. Когда я очнулся, было уже поздно: она подняла глаза. Они оказались большими, того редкого оттенка, какой поэты называют «фиалковым».

Огромные печальные глаза надменно взирали на меня из зеркала. Незнакомка вздрогнула и быстро опустила вуаль.

Мне показалось, что она хочет остаться незамеченной. Я же ловил каждый ее взгляд с таким вниманием, словно от мановения ее руки зависел мой смертный приговор.

Глава 2. Во дворе гостиницы «Белль Этуаль»

Я влюбился в незнакомку с первого взгляда. Да и как было не влюбиться в такую красавицу? Чувство это поразило меня, как удар грома; я по-прежнему жаждал узнать, кто она такая, но теперь мною руководило нечто большее, чем просто любопытство. Я растерял всю свою самонадеянность; мое непрошенное присутствие в одной с ней комнате казалось мне непростительной дерзостью. Но она тотчас развеяла мои сомнения, холодно заявив по-французски:

— Месье, вы, вероятно, не знаете, что эта зала не предназначена для широкой публики.

Однако голос ее звучал по-прежнему нежно и певуче. Я низко поклонился, произнес подобающие извинения и попятился к двери.

Должно быть, вид у меня был смущенный и виноватый, потому что она, словно пытаясь сгладить резкую отповедь, добавила:

— Тем не менее, я рада, что могу еще раз выразить вам благодарность за помощь, такую своевременную и необходимую.

Слова ее звучали холодно, однако смягчившийся тон придал мне храбрости. Она имела все основания забыть случайного встречного, но все-таки она узнала меня и даже сочла нужным тотчас же за кратким упреком еще раз выразить благодарность, в чем не было никакой формальной необходимости.

Эти соображения чрезвычайно льстили моему самолюбию.

Голос ее звучал тихо и робко, она на мгновение обернулась ко второму выходу из комнаты. Мне представилось, что в дверях --">