Михаил Владимирович Поборуев - Накануне прошлого

тяжестей, дыхательные упражнения. Медицинский бокс показывал уверенный рост жизненных показателей организма, возросшую выносливость и силу. Историк отметил, что вместе с этим ему стало легче осваивать науки. Наконец настал день, в который Крег решился открыть люк. Все датчики показывали полную безопасность окружающей среды и пригодность к жизни на поверхности. С замиранием сердца Крег отключил блокировку единственного уцелевшего люка. С усилием провернул колесо-затвор, убиравшее запорный шток, и толкнул люк. Люк не сдвинулся ни на миллиметр. Крег толкнул сильнее. Безрезультатно. Похоже, люк просто приварился снаружи под воздействием невообразимых температур. Такого поворота историк не предусмотрел. Какая глупость – пережить взрыв звезды и не смочь выйти на поверхность. "Ну уж нет! Не для этого я тут столько сидел!" – разозлился затворник и стал колотить люк, не жалея кулаков и не помня себя. Очнулся, выдохнул, прикидывая, чем можно было бы сдвинуть этот чертов люк. Внимательно осмотрел некое подобие шлюзовой камеры перед выходом, две короткие трубы-ручки, приделанные производителем бункерной цистерны непонятно для чего почти у самого люка. Крякнул, отошел шагов на пять назад, разбежался, насколько позволяло пространство, и, ухватившись руками за трубы-ручки для усиления, со все мочи бросил свое тело ногами вперед, в середину люка. Раздался гулкий удар, крышка люка чуть выгнулась наружу, но не поддалась. Но выгнулась! Крег снова и снова разбегался и лупил со всей дури накачанного за последние столетия тела в злосчастный люк. Наконец металл не выдержал человеческого упорства, почти полутонная крышка люка согнулась пополам и оторвалась от стенок колодца, отлетев от бункера на несколько метров. В подземелье ворвался свежий влажный, неимоверно ароматный сладостный воздух свободы! Снаружи шел дождь. Обычный теплый летний дождь. Крег, шатаясь и тяжело дыша после боев с люком, вышел на поверхность. Впервые за несколько тысяч лет. Впервые после выброса плазмы. Историк чувствовал себя новорожденным младенцем. Он стоял под потоками дождя, задрав голову и ловя капли ртом. "Я жив! Я свободен!" – кровь пульсировала в висках, голова кружилась то ли от физической нагрузки, то ли от несдерживаемых эмоций. "Я свободен!!!" – проорал Крег в дождливое небо. В памяти всплыла древняя-древняя песня: "я свободен, словно птица в небесах. я свободен, я забыл что значит страх!". Страх действительно отступил. Страх остаться навечно под землей, страх умереть от тоски в этом непроницаемом готовом гробу, предназначенном, как ни странно, для выживания. Крег чувствовал себя всемогущим… Снаружи была ночь. Дождливая непроглядная ночь. Крег с трудом отыскал выбитую крышку, прислонил к шлюзу, прикрыв вход. Похоже, он остался без надежной защиты, во всяком случае на ближайшее время. Но пока ничто не угрожало прежнему человеку на новой Леотане. Впрочем, прежним Крег уже не был. Его переполняло желание отправиться на поиски выживших, возможно, им тоже нужна помощь чтобы открыть прикипевший люк. Но в кромешной тьме разглядеть что-либо не представлялось возможным. Привыкший к вековому одиночеству, затворник еле дотерпел до рассвета. К утру тучи немного рассеялись, дождь утих. Крег на всякий случай провел обследование организма в медбоксе, который показал богатырское здоровье пациента. Ночная война с люком ничуть не повлияла на самочувствие и состояние историка, действительно ставшего богатырем благодаря многолетним тренировкам и сбалансированному питанию из репликатора. Бывший затворник отодвинул крышку, вышел наружу, огляделся. Вокруг, насколько хватало глаз, правила бал буйная растительность. Огромные, невиданные доселе деревья, необычайные травы с диковинными цветами наполняли новую Леотану. Голоса странных птиц, пробуждавшихся после сырой ночи и выпархивавших из ветвей, звучали все громче. Мир был огромен. Все вокруг было огромным. Трава, немного похожая на обычную леотанскую, накрывала исследователя с головой. Крег вдруг почувствовал, что не такой уж он и всемогущий, как показалось ему вчера в темноте под дождем. Наоборот, маленький и почти беспомощный в этом мире гигантских растений. В который раз он похвалил себя за упорные физические тренировки – выжить в этом мире прежнему слабому, пусть и страшно умному, но мелкому человечку вряд ли было возможно. Если даже травинка могла если не зашибить, то явно оставить приличные синяки, --">